Структурные особенности экономики США

p> Наименее благоприятными для экономики США были 70-е годы, когда имел место самый серьезный за послевоенный период спад 1974-75 гг. и в целом темпы роста были заметно ниже чем в других развитых регионах притом в этот же период наблюдалась самая высокая за послевоенный период инфляция, что даже дало основания для появления термина стагфляция. Так называемый индекс неблагополучия, представляющий сумму годового темпа роста стоимости жизни в процентах и среднегодовой нормы безработицы в процентах превышал 15, а в отдельные годы достигал 20, тогда как удовлетворительным обычно считается уровень ниже 10. В настоящее время этот показатель составляет около 8.1

В 70-е годы заметно замедлился рост средней реальной заработной платы в промышленности, причем эта стагнация продолжалась и в следующем десятилетии. В итоге даже в 1996 году средние реальные часовые и недельные заработки в несельскохозяйственном секторе оказались меньше, чем в 1970 году. Повышение национального дохода на душу населения достигалось за счет других факторов: увеличение числа работающих в семьях, трансфертных выплат, доходов от предпринимательства и капитала.

Темпы роста экономики были низкими лаже в конце 80-х начале 90-х годов
(так называемая бушевская рецессия). Негативные экономические факторы, видимо, сыграли свою роль в поражении демократа Картера на президентских выборах 1980 года и республиканца Буша на выборах 1992 года. Соответственно удовлетворительное помогло переизбранию Клинтона в 1996 году.

1.5 Сбережения, инвестиции, структурные сдвиги

На протяжении всего послевоенного периода экономику США отличают от экономики других стран более низкая норма личных сбережений и более низкая норма народнохозяйственного накопления. В среднем за 1992-1995 гг. норма личных сбережений (не расходуемая на потребление доля располагаемого дохода) составляла (%): в США — 4.7, Японии — 13.2, Германии — 12.8, во
Франции — 13.9, в Великобритании — 10.8. Норма народнохозяйственного накопления (доля вложений в основной капитал в ВВП) составляла за тот же периода в США — 15.8%, Японии — 29.2, Германии — 22.2, во Франции — 18.7, в
Великобритании — 15. 1 %.1

Можно полагать, что эти тенденции (не менее отчетливые в более ранние периоды) отчасти ответственны за относительно более низкие темпы роста в
США (кроме 90-х годов). С другой стороны, их следует толковать как проявления более высокой эффективности накопления: для прироста ВВП на один процент требуется меньше процентов инвестиций в ВВП, чем в других странах.
В 90-е годы, когда США значительно превосходили другие страны по темпам роста, их отличала особенно высокая эффективность накопления. Относительно низкие цифры личных сбережений компенсируются, помимо того, массивным использованием амортизационных отчислений и нераспределенной прибыли фирм для финансирования капиталовложений. Кроме того, источником финансирования инвестиций в 80-90-е годы является чистый приток иностранного капитала. В
1994 и 1995 г. он покрывал 13-14% валовых капиталовложений.

На протяжении последних трех-четырех десятилетий основные статистически значимые сдвиги в структуре валовых капиталовложений: увеличение доли вложений в жилищное строительство (в настоящее время около
30%, финансово-страховую отрасль, торговлю, в сферу услуг; уменьшение доли сельского хозяйства, транспорта, добывающей промышленности. В обрабатывающей промышленности снижалась доля практически всех отраслей легкой промышленности, черной и цветной металлургии, традиционного машиностроения; росла доля химической, целлюлозо-бумажной промышленности, новых отраслей машиностроения.

В технологической структуре инвестиций произошли и происходят интенсивные сдвиги, отражающие высокий темп научно-технического прогресса.
В обрабатывающей промышленности доля вложений в активные элементы основного капитала (машины и оборудование) возросла к 90-м годам до 80-85% при снижении доли строительства. Характерно, что отрасли, в которых производство и занятость сокращались (текстильная промышленность, черная металлургия) находились, тем не менее, на переднем крае технического перевооружения. Внедрение электронной техники является важнейшим качественным сдвигом не только в обрабатывающей промышленности, но во всех отраслях производства, включая не в последнюю очередь сельское хозяйство, в сфере услуг, в быту. Этим, в частности, объясняется очень большой объем и доля инвестиций в финансово-страховой сектор (в последние годы более 12%).
Производственные (небытовые) инвестиции в оборудование "по обработке информации и подобного рода" составляли в 1974 г. 12%, а в 1995 г. уже 28% всех валовых капвложений.

Структурные сдвиги, связанные с характером инвестиций, находятся под воздействием государственной промышленной политики. В США она отличается меньшей централизацией и менее формализованным характером, чем в ряде стран. В частности, нет никакого особого федерального органа, ответственного за это дело. Возможно, это уменьшает бюрократизм, создает больше гибкости в отношениях государства с фирмами. Помимо участия в финансировании и проведении НИОКР, основными орудиями промышленной политики являются федеральная контрактная система, в рамках которой исполнителями заказов выступают частные фирмы; инновационная политика, проводимая с помощью налоговых, таможенных и других рычагов; амортизационная политика, обеспечивающая ускоренные сроки списания оборудования и, тем самым, экономию на налогах: федеральные программы целевые и системные комплексы мероприятий для достижения определенных результатов, которым придается фундаментальное значение.

Глава 2. Макроэкономическая политика правительства Б. Клинтона

Двенадцатилетнее правление в Белом доме республиканских президентов Р.
Рейгана и Дж. Буша, весьма радикальный разрыв их администрации с кейнсианской концепцией бюджетного регулирования совокупного спроса, утвердившейся в качестве определенного макроэкономического "стандарта", привлекли особый интерес к финансовой макростратегии Б. Клинтона,
«президента США от демократической, традиционно прокейнсианской партии. И дело не просто в том, что избранный в 1992 г. президент пришел к власти под лозунгом существенного пересмотра прежнего экономического курса республиканских правительств. На повестку дня заново встали вопросы о характере современной бюджетной стратегии — краеугольном камне регулирования американской экономики в 1940-1970гг. и "эпицентра" социально- экономических консервативных реформ 80-х годов.

Администрация Б. Клинтона сразу же пошла по пути глубокого пересмотра всего комплекса консервативной бюджетной политики. Однако выработка конкретного содержания этого пересмотра в реальных условиях 90-х годов оказалась весьма сложной не только из-за оппозиции республиканцев в конгрессе, а прежде всего из-за того, что творцы макрополитики Клинтона столкнулись с "незаконченной работой" Дж. Картера — с задачей серьезного и одновременно преемственного обновления "демократической и экономической концепции", по-прежнему рузвельтианской и кейнсианской в своей основе.

И хотя выбор здесь был сделан во многом по прагматическим соображениям, и в теории, и в практике Клинтон все же пошел в русле обновленной демократической традиции. О "классическом" кейнсианском стимулировании совокупного спроса бюджетным инструментарием почти не говорилось, фактически же "этатисткий стержень" макроэкономической концепции, несмотря на существенную корректировку, все же сохранился.

Однако бюджетная стратегия, вписанная в эти концептуальные рамки, кардинальным образом изменялась, реагируя не только на сдвиги почти двадцатилетней "эпохи инфляции", но и на конкретные итоги "консервативного двенадцатилетия" — прежде всего, на беспрецедентный рост несбалансированности федерального бюджета; ее превращение в так называемые структурные бюджетные дефициты, интенсивное накопление федерального государственного долга.

Именно поэтому, несмотря на "анонимное" обращение к кейнсианским фискальным основам экономической концепции демократической партии, Клинтон
(на первом этапе) поставил в центр своей стратегии сокращение федерального бюджетного дефицита. Как подчеркивалось в 1995 г. в докладе Совета экономических консультантов, в центре внимания администрации "был и остается план сокращения дефицита..." Этот план является "сбалансированным и постепенным, но он достаточно масштабен для того, чтобы быть убедительным и оказать значительное и неконъюнктурное воздействие на динамику дефицита с течением времени".1

Бюджетный план Клинтона, построенный вокруг неотложной задачи сокращения федерального дефицита и — после осязаемой "консервативно- республиканской" корректировки, — вступивший в силу в августе 1993 г., действительно оказался весьма масштабным. Он (по разным оценкам) предполагал суммарное сокращение федерального бюджетного дефицита на 500-
616 млрд. долл. в течение 5 лет. Внешне, как могло показаться, план был практическим воплощением обычной "ортодоксальной" республиканской экономической стратегии. Но композиция этой бюджетной программы противостояла господствовавшей макроэкономической "линии" республиканцев, особенно ее базисным концептуальным установкам.

Конкретно программа Клинтона (1993 г.) предполагала следующие главные элементы.

Во-первых, были значительно повышены основные федеральные налоги — индивидуальный, подоходный и на доходы корпораций. Так, максимальная базисная ставка подоходного налога была увеличена до 36% и дополнительно введен 10-процентный налог (прибавляемый к основному) для лиц, зарабатывающих свыше 250 тыс. долл. в год, что было явным и резким отходом от всей экономической тенденции 80-х годов в налоговой сфере.

В том же русле шло и проведенное Клинтоном повышение прогрессивности налоговой шкалы для прибылей бизнеса. Скорректировав систему, установленную
Рейганом - Бушем, он повысил верхнюю налоговую ставку на 2 процентных пункта до (также) 36%.

Если учесть в этом контексте и ряд других "селективных" налоговых мер администрации демократов — прежде всего, весьма резкое увеличение так называемого "налогового кредита" размером до 3 тыс. долл. в год для работающих малоимущих (примерно 15 млн. американских семей), — то расхождения бюджетной политики Клинтона со стратегией его консервативных предшественников становятся еще более контрастными.

На это же указывает и анализ запланированных и реализованных сокращений федеральных расходов. Несмотря на значительное урезание расходной части федерального бюджета (в 1998 г. на примерно 60 млн. долл. дополнительных налоговых сборов должно быть сэкономлено почти 90 млрд. долл. расходов) явственно просматриваются прежние рузвельтианско- кейнсианские подходы, особенно в установках на сохранение разумной социальной инфраструктуры современной рыночной экономики. Особое место занимает то, что Клинтон и его экономические советники называют
"общественными инвестициями" — стимулирование государственных инвестиций в науку и технологию, образование и переподготовку рабочей силы.

Предупреждая об опасностях республиканского пренебрежения фундаментальными условиями "экономического будущего" США, Клинтон специально подчеркивал: "Наш суммарный бюджетный дефицит замаскировал другой, также тревожащий дефицит — дефицит таких общественных инвестиций, которые закладывают фундамент процветания частного сектора". Он указывает, что "сокращение дефицита за счет общественных инвестиций было и продолжает быть деструктивным".

В целом, политика администрации Клинтона, особенно на первом этапе, показывает, что в решении неотложных проблем американская экономика пошла по пути сохранения экономической и финансовой традиций, хотя и приспосабливая ее к новым хозяйственным и социально-политическим реалиям.
После 12 лет господства рейгановского экономического консерватизма Клинтон практически предложил "схему" своей версии современной "смешанной экономики", по-прежнему признающей позитивный потенциал адекватных стабилизационных мер государства и весьма активно использующей этот потенциал.

Не только вследствие начала очередного циклического экономического подъема в США, но и ввиду макроэкономической правильности своих стратегических хозяйственных мероприятий, администрации Клинтона, по крайней мере в 1993 г. — первой половине 1996г., удалось добиться экономических приемлемых хозяйственных результатов.

Во-первых, правительству демократов удалось серьезно улучшить, если не переломить, крайне негативную ситуацию с федеральным бюджетным дефицитом. В результате бюджетных мер администрации (и ускорения экономического роста после кризиса начала 90-х годов* резко понизился годовой уровень федеральных дефицитов. При этом значительно улучшился показатель структурного дефицита, и по отношению к ВВП федеральный бюджетный дефицит упал до уровня начала 70-х годов. Это — впервые с 1989 г. — приостановило относительный рост государственного долга и, существенно снизив государственный спрос на кредитные ресурсы (национальные сбережения, прежде всего), имело многосторонние позитивные экономические последствия.

Во-вторых, благодаря реалистичной и сдержанной бюджетной макрополитике
Клинтону даже в условиях экономического подъема удалось одновременно понизить темп инфляции, выйдя на беспрецедентно низкие показатели за последние 30 лет, и сократить норму безработицы.

Однако не столько парадокс политической эволюции США, отдавший победу на промежуточных выборах в Конгресс осенью 1994 г. республиканцам, сколько влияние глубинного экономического течения, сформировавшегося к началу 80-х годов и трансформировавшего всю послевоенную систему американской
"смешанной экономики" в более рыночном ключе, поставило перед администрацией Клинтона новую задачу: доказать долгосрочную политическую и экономическую адекватность своего курса.

В какой-то мере такой поворот событий отражал определенный просчет самой администрации Клинтона, особенно творцов ее экономической (и социальной) политики. Не предлагая "четко окрашенной" концептуальной схемы, а фактически потихоньку дорабатывая реформаторские элементы либерально- кейнсианской стратегии, появившиеся еще при Дж. Картере, она не смогла предложить убедительную социально-экономическую альтернативу основным экономическим принципам "нового экономического консерватизма". Более того, тактическое маневрирование Клинтона после выборов в Конгресс 1994 г. фактически означало интеграцию в установки демократов, хотя и в модифицированном виде, центральных идей "консервативной волны" 80-х годов.
Речь идет, прежде всего, о новом всплеске политического и экономического ажиотажа вокруг концепций универсального и благотворного масштабного сокращения федеральных налогов. Как показали опросы общественного мнения конца 1994 г., "новое понижение налогов" поддержали более 80% американцев.

Реальный вопрос, однако, заключается сегодня в том, может ли американская экономика, ее федеральные финансы позволить себе такую политику еще раз. И ныне этот вопрос стоит много острее, чем в 1981 г., когда Рейган провел через Конгресс свою "неортодоксальную бюджетную программу", поскольку последствия "рейганомики" в форме огромных бюджетных дефицитов и почти неконтролируемого разрастания государственного долга удалось приглушить только сейчас.

В этой связи нельзя не подчеркнуть, что, пытаясь не уступить республиканской партии политически выгодную экономическую "тему", Клинтон и его советники проявили известную последовательность. Не отвергая принципиально нового сокращения федеральных налогов, они попытались поставить его в жесткие экономические рамки, "созвучные" первоначальной макрополитике администрации. Президент Клинтон по этому поводу прямо заявил: "Любое предложенное сокращение налогов должно быть компенсировано — либо путем повышения других налогов, либо сокращением расходов, — чтобы оно не привело к раздуванию федерального бюджетного дефицита".

Тем не менее, правительство Клинтона, реагируя на вызов республиканцев, существенно скорректировало свою первоначальную политику, включив в нее (с начала 1995 г.) специфический пакет сокращения налогового бремени для американского "среднего класса".

"Сохраняя импульс нашего продвижения по пути сокращения дефицита, — заявил президент в начале февраля 1995 г., — мы взяли обязательство облегчить налоговое бремя для американцев, составляющих "средний класс", который больше всего в этом нуждается...''.1

Это был, бесспорно, определенный рубеж в эволюции макроэкономической политики демократической администрации и, как показало более конкретное развитие цитированной общей установки Клинтона (в 1996 г.), — новая веха в адаптации макроэкономической концепции демократической партии США к условиям 90-х годов.

Зажатая между императивами дальнейшего сокращения бюджетного дефицита и нового существенного понижения уровня налогообложения, администрация
Клинтона сделала выбор, совмещающий оба этих экономических вектора. Она
(вместе с республиканцами в Конгрессе) выдвинула дополнительный план достижения сбалансированного бюджета в течение 7 лет. Но оговорила, что при этом не будут поставлены под угрозу фундаментальные ценности американской социальной инфраструктуры (и экономической концепции демократической партии) — главные государственные программы здравоохранения, образования и охраны окружающей среды. В то же время администрация Клинтона прочно стала на путь "умеренного сокращения налогов'', несмотря на исключительно сложный макроэкономический контекст.

Представляется, что усилив в этом синтезе трудно совместимые противоположности демократической социально-экономической стратегии, правительство Б. Клинтона сделало шаг в направлении реализма и развития того финансово-хозяйственного успеха, который был достигнут им в 1993-1995 гг.

Различия в концептуальных подходах основных политических партий США к экономическому курсу лишний раз подчеркивают, что итоги президентских выборов 1996 г. будут иметь глубокие последствия для дальнейшего направления эволюции всей современной системы "смешанной экономики" в
Соединенных Штатах. Победа президента Клинтона, его переизбрание на второй срок дают в руки экономических стратегов демократической партии сильные козыри - прежде всего, в плане закрепления и даже "институционального" оформления новой макроэкономической линии этой партии.

Заключение

В заключении своей работы хочется подвести итог всему вышесказанному и попытаться спрогнозировать развитие экономики США. В следующие 10-15 лет среднегодовой прирост ВВП будет на уровне 2.4-2.85 с возможными колебаниями от небольших минусовых значений (рецессий) до 5-6% (подъемов). Как глубокий экономический кризис (масштаба 30-х годов), так и годовая инфляция 10-12% представляется маловероятными. При таких темпах экономического роста и развитии уже обозначившихся структурных сдвигов безработица не будет особенно острой проблемой, хотя и не уменьшится по сравнению с последними годами (5-6% рабочей силы).

Доля США в мировом ВВП, немногим превышающая 20%, может снизиться до
15-16% вследствие роста ряда развивающихся стран и Китая, возможно также
России и других бывших социалистических стран, где уровень производства ненормально низок. Экономический подъем, развивающийся достаточно сбалансировано, имеет все шансы продлиться. Предлагаемое в связи с этим торможение динамики импорта будет способствовать некоторому снижению дефицита внешнеторгового баланса.

Библиографический список

1. Аникин А.В. Экономика США на исходе века: итоги и проблемы // Мировая экономика и международные отношения, №11, 1998.
2. Богачева О.В. Будет ли "мягкой" посадка экономики США? // Мировая экономика и международные отношения, №2, 1996.
3. Богачева О.В. Особенности подъема 90-х годов в США // Мировая экономика и международные отношения, №1, 1995.
4. Богачева О.В. Экономический подъем в США — второе дыхание // Мировая экономика и международные отношения, №3, 1997.
5. Волобуев В.П. Бюджет и макроэкономическая политика правительства Б.

Клинтона // Мировая экономика и международные отношения, №5, 1997.
6. Друзик Я.С. Мировая экономика на финише века. — Мн.: Изд. центр

"Экономпресс", 1997. — 416 с.
7. Клинов В.Г. Экономический рост США: ретроспектива и перспектива // США экономика, политика, идеология, №7, 1998.
8. Люсов А.Н. Модели рыночной экономики // Деньги и кредит, №1, 1993.
9. Парканский А.Б. Экономические позиции США в многополярном мире на пороге

XXI в // США экономика, политика, идеология, №9, 1998.
10. Писарев В.Д. США и стратегия устойчивого развития. // США экономика, политика, идеология, №2 и №3, 1998.
11. Рогов С.М. Американское государство накануне третьего тысячелетия. //

США экономика, политика, идеология, №11, 1998.
12. Сакс Дж., Ларрен Ф.Б. Макроэкономика. Глобальный подход: Пер. с англ.

— М.: Дело, 1996. — 848 с.
13. Сергеев П.В. Мировое хозяйство и международные экономические отношения на современном этапе: Учебное пособие по курсу "Мировая экономика". — М.:

Новый Юрист, 1998. —176 с.
14. Экономическая история зарубежных стран: Курс лекций: 2-ое изд. доп. и перераб. / Н.И. Полетаева, В.И. Голубович и др. — Мн.: ИКФ

"Экоперспектива", 1998. — 462 с.

Доработка
Введение.

Народное хозяйство представляет собой сложную систему, состоящую из многих макроэкономических элементов, теснейшим образом связанных друг с другом. Соотношение между этими элементами и есть экономическая структура.

Экономическая структура имеет огромное значение для сбалансированности народного хозяйства, его эффективного и устойчивого роста. Так, успех в экономическом росте большинства стран, в частности США, в немалой степени объясняется глубокими структурными изменениями, обеспечившими общий динамизм производства и другие положительные качественные изменения.

Структура экономики — многоплановое понятие, рассматривать ее можно с разных точек зрения, отражающих соотношение различных элементов хозяйственной системы. Обычно выделяют социальную, отраслевую, воспроизводственную, региональную и внешнеторговую структуру.
Глава 1.

США — это государство в Северной Америке, площадь которого 9363,2 тыс. кв. км. и численностью населения 243,4 млн. чел. (85% — белого населения, около 12% — негры, около 3% — представители иных рас).

1 Люсов А.Н. Модели рыночной экономики // Деньги и кредит, №1, 1993. Стр.
38.

1 Сергеев П. В. Мировое хозяйство и международные экономические отношения на современном этапе: Учебное пособие по курсу "Мировая экономика". — М.:
Новый Юрист, 1998. Стр. 36.
1 Богачева О.В. Экономический подъем в США — второе дыхание // Мировая экономика и международные отношения, №3, 1997. Стр. 119.
1 Аникин. А. В. Экономика США на исходе века: итоги и проблемы. // Мировая экономика и международные отношения, 1998 г. №11. Стр. 28.
1 Богачева О.В. Будет ли "мягкой" посадка экономики США? // Мировая экономика и международные отношения, №2, 1996. Стр. 121.

1 Аникин. А. В. Экономика США на исходе века: итоги и проблемы. // Мировая экономика и международные отношения, 1998 г. №11. Стр. 29.
1 Писарев В.Д. США и стратегия устойчивого развития // США экономика, политика, идеология, №2 и №3, 1998. Стр. 48.
1 Парканский А.Б. Экономические позиции США в многополярном мире на пороге
XXI в // США экономика, политика, идеология, №9, 1998. Стр. 11.
1 Рогов С.М. Американское государство накануне третьего тысячелетия. // США экономика, политика, идеология, №11, 1998. Стр. 11.
1 Аникин. А. В. Экономика США на исходе века: итоги и проблемы. // Мировая экономика и международные отношения, 1998 г. №11. Стр. 31.
1 Аникин. А. В. Экономика США на исходе века: итоги и проблемы. // Мировая экономика и международные отношения, 1998 г. №11. Стр. 32.
1 Клинов В.Г. Экономический рост США: ретроспектива и перспектива // США экономика, политика, идеология, №7, 1998. Стр. 8.
1 Волобуев В.П. Бюджет и макроэкономическая политика правительства Б.
Клинтона // Мировая экономика и международные отношения, №5, 1997. Стр.
32.
1 Волобуев В.П. Бюджет и макроэкономическая политика правительства Б.
Клинтона // Мировая экономика и международные отношения, №5, 1997. Стр.
35.

Страницы: 1, 2