Особенности деривации английских антропонимов

По фонологическим и морфологическим признакам английские личные имена можно подразделить на три группы:

а) имена полные или исходные: Alexander, Agnes, Catharine, Elizabeth и т.д.;

б) их варианты: Alastair, Annis, Katharine, Elspeth и др.;

в) дериваты: Alec, Aggie, Katie, Bet, Betty, Liz и т.д. [Hornby A.S., 1982]

Дериваты объединяют все производные имена: сокращённые, ласкательные, уменьшительные и фамильярные, не поддающиеся чёткой дифференциации.

Номенклатура английских личных имён непрерывно пополняется: появляются новые имена и варианты старых имён.

1.2. Структурирование личных имён

Имена собственные служат для особого, индивидуального обозначения предмета безотносительно к описываемой ситуации и без обязательных

уточняющих определений. Имена собственные выполняют функцию индивидуализирующей номинации.

У имён собственных следует разграничивать прямую (первичную) и переносную (вторичную) номинативные функции. В прямой номинативной

функции имя собственное служит для указания на тот предмет, которому оно

присвоено в индивидуальном порядке. Переносная номинативная функция имени собственного характеризуется переносом наименования на другой

предмет, в связи с чем оно получает способность приписывать какие-то свойства ряду объектов. Через номинативный перенос возможен переход имён собственных в нарицательные слова [Блох М.Я., 1991].

Предмет, обозначаемый именем собственным, будем называть носителем имени, или референтом. Референтами имён собственных могут быть люди, животные, учреждения, компании, географические и астрономические объекты, корабли и другие самые разнообразные предметы.

К именам собственным можно причислить также названия книг, фильмов, других произведений литературы и искусства.

Вследствие длительного игнорирования ономастического материала при описании отдельных языков и активизации исследовательской работы лишь за последние годы "в лингвистике обнаруживаются лакуны - отсутствие элементарных сведений об именах данного языка", их ударении, формо- и словообразовании [Непокупный А.П., 1986]. Недостаточно изученными являются фактические преобразования полного имени, происходящие при его усечении.

Фонетическая структура слова, в том числе и собственных имен, подразумевает под собой как его акцентные, так и слоговые характеристики.

Существует мнение, что личные имена образуются по "строгим правилам". Оно опровергается некоторыми учеными, которые доказывают, что какие-либо правила в сфере образования этих имен отсутствуют.

При изучении сокращения нарицательных имен в английском языке М.М. Сегалем было установлено наличие определенной связи между полными и краткими единицами, выражающейся в том, что для каждого фонетического типа имени собственного можно с большей или меньшей степенью вероятности предсказать слоговую характеристику сокращения.

Наибольшее количество ИЕ приходится на долю трехслоговых имен, таких как, например, Borislaw, Kilian и др. (всего 184 ИЕ). Высокую активность проявляют также двух- и четырехслоговые ИЕ (163 и 115 ИЕ соответственно) типа Leven, Siegmar, Polykarpus, Aldobrandus. Число пятислоговых ИЕ незначительно (29 ИЕ), например: Bonaventura, Eliodoro.

В отличие от нарицательной лексики, имеющей обычно достаточно четкий структурированный характер, антропомическая лексика такой особенностью зачастую не обладает. Это объясняется, прежде всего, неоднородностью с именника с точки зрения его происхождения. В именную систему любого языка входят новые и старые имена, созданные в языке данном и заимствованные. При этом в противовес новым именам, структура которых доступна для наблюдения вследствие их возникновения на базе антропонимов и наличия в них тем самым активных в настоящее время, "живых" словообразовательных основ и формантов, старые имена, генетически восходящие к апеллятивам, структурируются нередко с большим трудом. В связи с генетической вторичностью древних имен (образованием на базе апеллятивов), их структура подлежит не актуальному, а историческому членению. Однако и историческое членение этих личных имен не всегда может вскрыть достаточно достоверно их морфемную сегментацию. Многие из них восходят к апеллятивам чужих языков. Есть среди них и имена с полностью утраченными апеллятивами. Из-за отсутствия в подавляющем большинстве случаев внутренней мотивированности антропонимов, определяемой смыслом лежащих в их основе нарицательных слов, личные имена нередко воспринимаются как непроизводные и лишенные внутренней формы. Все вместе взятое обусловливает существенные расхождения между структурно-словообразовательными классификациями этого разряда СИ в отечественной и зарубежной лингвистике, а иногда их неполноту [Белецкий А.А., 1984].

Среди частично сегментируемых следует особо выделить теофорные, т.е. буквально "богоносные" имена, в состав которых входят собственные названия того или иного бога, либо нарицательные со значением "бог". "Теофорные имена эпохи политеизма значительно отличаются от имен эпохи монотеизма". В период политеизма в состав этих имен включались имена различных богов и героев, а слово "бог" - греч., перс.. скифск. и т.д. означало одного из богов. Все имя обычно представляло собой конструкцию, с помощью которой выражалась принадлежность тому или иному богу, либо происхождение того или иного бога, например, др.-герм. Oswald, Anselm в честь бога Aceni; Jngram, Jngvar в честь бога Jnge; Elfrich, Elbin и др. в честь низших божеств альбов, эльфов. У греков имена богов в качестве имен реальных людей употребляются с IV века до нашей эры, когда исчез страх перед языческими богами.

Стоит также обратить внимание на наличие теофорных имен в заимствованиях из латинского языка: Aurelianus, Aurellanus, Aurelias в честь бога солнца (Aurel), Appolonius - в честь бога Апполона [Никонов В.А., 1970].

С принятием христианства объявляется жестокая борьба всему дохристианскому: разбиваются изображения богов пантеона, надгробия с могилами язычников, но имена, в состав которых входили обозначения древних богов, сохраняются. Появляются новые теофорные имена. Немалая роль в создании, пропаганде теофорных имен принадлежала евреям эллинской церкви. От них новые и обновленные теофорные имена были заимствованы принявшими христианство греками и переданы римлянам, славянам и германцам. Например, имя Joakim из скандинавского языка было заимствовано из древнееврейского Joachim и обозначало Jahwe richtet auf. Английское имя Matthew восходит к дневнееврейскому Mattanja и обозначает Gote Jahwe.

Древнегерманские теофорные имена в системе немецких имен немногочисленны, что подтверждается также на исследуемом материале. Одним из немногих примеров является Irmgard "данный богу".

Еврейские теофорные имена часто имели форму предложений с подлежащим - термином со значением "бог" - il, -el, -l, -io (Daniel) - "бог мой судья!". Это могли быть также сравнения типа Michael - "кто как не бог!" или же определительные словосочетания.

Наряду с теофорными ИЕ имеются многочисленные латинские и итальянские псевдотеофорные имена с компонентом bon-, bona- "благо" (ср.: Bonifazio, Bonawentura).

Как уже отмечалось, имена собственные имеют формальную и содержательную стороны. С одной стороны, в лингвистике отмечается, что имена собственные, относящиеся к отдельным предметам, никак не характеризуют их, не сообщают о них ничего истинного или ложного, но в то же время, поскольку имя собственное относится к единичному предмету, его содержание соответствует всей совокупности его свойств в их нерасчленённой целостности [Непокупный А.П., 1986].

Такая сложность семантики имена собственные, порождающая различные подходы к проблеме, привела к появлению взаимоисключающих концепций значения имён собственных. Одни авторы утверждают, что имена собственные лишены значения, другие считают их значение неполноценным или лежащим в ином, нежели у нарицательных, информативном плане, а третьи приписывают им ещё более содержательное значение, чем нарицательным именам.

Попытаемся разобраться в этом вопросе.

Во-первых, все имена собственные обладают значением предметности, то есть частью их содержания (значения) является как бы сообщение о существовании некоего предмета (или сущности, которую мы представляем себе как предмет).

Во-вторых, большинство имён собственных обозначают какой-то класс предметов, среди которых один предмет выделяется особо. В системе языка с логической точки зрения индивидуализирующая номинация возможна только среди предметов, уже как-то классифицированных на основе обобщения. Странно было бы вообще говорить об антропонимах, топонимах и других категориях имён собственных, если бы они не были связаны соответственно с понятиями человек, территориальный объект и тому подобное, или если бы эта связь была чем-то полностью зависящим от контекста и личного желания говорящих.

В-третьих, имена собственные, обозначая индивидуальный предмет, закрепляют в своём значении некое соглашение, уговор именовать данный предмет определённым образом.

В-четвертых, имена собственные несут в себе какую-то информацию именно об этом предмете, о его свойствах. Эта информация может быть богатой или бедной, и она бывает в разной степени известна в разных сферах общения. Если эта информация получает распространение в масштабах всего языкового коллектива, то это значит, что сведения о данном предмете являются частью языкового значения имени собственного.

Таким образом, в значении имён собственных можно выделить по меньшей мере четыре компонента:

а) бытийный, или интродуктивный - существование и предметность обозначаемою. Данный компонент значения представляет собой как бы свёрнутое сообщение: - Существует такой предмет. Этот компонент является общим для всех предметных словесных знаков - нарицательных и собственных;

б) классифицирующий - принадлежность предмета к определённому классу. Такой класс будем называть денотатом имени. Денотатами антропонимов, например, являются люди (а денотатами многих антропонимов - также классы мужчин и женщин); денотатами зоонимов - животные; денотатами топонимов могут быть континенты, океаны, моря, страны, реки, острова, населённые пункты, улицы и т.д. Данный компонент значения представляет собой как бы свёрнутое сообщение: Этот предмет - человек (река, строение и т.д.);

в) индивидуализирующий - специальная предназначенность данного имени для наречения одного из предметов в рамках денотата. Вместе компоненты (а), (б) и (в) представляют собой как бы свёрнутое сообщение: Есть такой человек, который зовётся Джоном; Река, о существовании которой мы сообщили, называется Ниагара и тому подобное;

г) характеризующий - набор признаков референта, достаточных, чтобы собеседники понимали, о чём или о ком идёт речь. Данный компонент значения, например, имя собственное Ниагара представляет собой как бы свёрнутое сообщение: эта река протекает в Северной Америке и образует один из самых больших водопадов в мире [Блох М.Я., 1991].

Вопрос о значении имён собственных имеет не только теоретический интерес. Он становится чрезвычайно актуальным при межкультурных и межъязыковых контактах. Казалось бы, имена собственные легко пересекают межъязыковые барьеры, поскольку стремятся сохранить свою внешнюю форму и при использовании вне сферы родного языка. Однако иной раз весьма существенным элементам их содержания бывает гораздо труднее преодолеть такие барьеры. А без сохранения своего значения имена собственные не могут функционировать в иной языковой среде. Отсюда - возможные проблемы непонимания и неточного восприятия текстов, содержащих имена. Здесь - огромное поле знаний для освоения переводчиками и всеми, кто изучает или преподаёт иностранный язык в сопоставлении с родным [Кузнецова В.И., 1960].

Хотя имя собственное призвано идентифицировать предмет в любой ситуации и любом языковом коллективе, оно в подавляющем большинстве случаев обладает национально-языковой принадлежностью. В каждом языковом коллективе имеются лица иной национальной принадлежности.

Английский врач и лексикограф Peter Mark Roget, автор известного словаря "Thesaurus of English Words and Phrases", всю жизнь прожил в Англии, но унаследовал от родителей-французов фамилию, которая произносится по-французски: Роже. Англичане также произносят эту фамилию на французский манер, но со свойственными их произношению особенностями.

Имена собственные обладают вариативностью, то есть один и тот же предмет часто возможно называть несколькими разными способами, видоизменяя его имя. У антропонимов это проявляется в образовании уменьшительных и сокращённых форм (например, от личных имён), а также фамилий членов одной семьи с различным морфологическим оформлением. Схемы вариативности личных имён обнаруживают существенные различия в разных языках. В английском языке усечённые и уменьшительные формы всё больше обнаруживают тенденцию к изоляции от полных форм и других уменьшительных вариантов. Выбор того или иного варианта диктуется не ситуацией, а определённым предпочтением носителя имени.

Глава II. Особенности деривации английских антропонимов

Антропоним - это имя собственное (или набор имён, включая все возможные варианты), официально присвоенное отдельному человеку как его опознавательный знак.

Антропоним называет, но не приписывает никаких свойств. Антропонимы обладают понятийным значением, в основе которого лежит представление о категории, классе объектов. Этому значению присущи, как правило, следующие признаки:

а) указание на то, что носитель антропонима - человек: Peter, Lewis в отличие от London, Thames;

б) указание на принадлежность к национально-языковой общности: Robin, Henry, William в отличие от René, Henri, Wilhelm;

в) указание на пол человека: John, Henry в отличие от Mary, Elizabeth [Белозерова Ф. М., 2000].

В значении английских личных имён присутствуют (в большинстве случаев) все три признака, в значении фамилий - только первый и второй признаки. Поскольку набор возможных признаков очень ограничен, получается, что на общеязыковом уровне многие антропонимы обладают одинаковым обобщённо-предметным значением. Действительно, имя John обладает тем же набором признаков денотата, что и William, Jack и др.; фамилия Brown - тем же набором признаков, что James, Smith и т.п. Поэтому в качестве дифференцирующих эти признаки выступают не столько для отдельных имён, сколько для обширных групп антропонимов.

Деривация (от лат. derivatio - отведение; образование) - процесс создания одних языковых единиц (дериватов) на базе других, принимаемых за исходные, в простейшем случае - путем «расширения» корня за счет

аффиксации или словосложения, в связи с чем деривация приравнивается иногда к словопроизводству или даже словообразованию. Согласно более широкой точке зрения, деривация понимается либо как обобщенный термин для обозначения словоизменения (inflection) и словообразования (word-formation) вместо взятых, либо как название для процессов (реже результатов) образования в языке любых вторичных знаков, в том числе предложений, которые могут быть объяснены с помощью единиц, принятых за исходные, или выведены из них путем применения определенных правил, операций [Кубрякова Е.С., 1974].

В актах деривации происходит изменение формы (структуры) и семантики единиц, принимаемых за исходные. В смысловом отношении это изменение может быть направлено либо на использование знака в новом значении (при так называемой семантической деривации, (ср. «петух» - домашняя птица и «петух» - фанфарон), новой функции, либо на создание нового знака путем преобразования старого или его комбинации с другими знаками языка в тех же целях, последовательности применения к исходной единице серии [Курилович Е., 1962].

Понятие деривации, введенное в 30-х гг. 20 в. Е. Куриловичем для характеристики словообразовательных процессов, позволило соотнести конкретные цели и задачи процессов со средствами их осуществления и их семантическими результатами; большое значение для теории деривации сыграло предложенное Куриловичем разграничение лексической и синтаксической дериваций как процессов, один из которых направлен на преобразование лексического значения исходной единицы, а другой - лишь на преобразование ее синтаксической функции. Впоследствии эти определения стали прилагать к широкому классу явлений создания языковых форм за пределами слова; в этом смысле синтаксическая деривация обозначает процесс образования разных синтаксических конструкций путем трансформации определенной ядерной конструкции (ср. «банк выдает ссуду» - «ссуда выдается банком» - «выдача ссуды банком» и т.д.) [Никитевич В.М., 1978-1982].

Процессы деривации завершаются не только созданием вторичной, или результативной, единицы, но и возникновением особых деривационных отношений между исходными и производными знаками языка (частный случай таких отношений - наиболее хорошо изученные отношения словообразовательной производности). Отношения эти обнаруживаются как между единицами одного и того же уровня (из морфов одной морфемы один можно считать исходным, а все остальные выводимыми; например, в парадигме одна из словоформ оказывается основной, а другие производными и т.п.), так и между единицами разных уровней (для деривации слова нужны морфемы, для деривации предложения - слова, для деривации текста высказывания и т.п.). В этом смысле термин «деривация» отражает как межуровневый подход, позволяющий выяснить закономерности образования более сложных единиц «верхнего» уровня из менее сложных

единиц «нижнего» уровня, так и, напротив, подход внутриуровневый, объясняющий механизмы синтагматической сочетаемости единиц. Особый статус приобретает так называемая деривационная морфология, описывающая средства и способы организации морфологических структур слова в языках разного типа [Мурзин Л.Н., 1974].

Классификационной чертой деривационных процессов является степень их регулярности. Если значение единицы может быть выведено из значения ее частей, она рассматривается не только как мотивированная, но и как форма, построенная по аддитивному, или суммативному, типу. Для языков более типичны неаддитивные, или интегративные, процессы, в результате которых возникают единицы, обладающие значениями или функциями, несводимыми к значениям или функциям составляющих частей. В основе классификации процессов деривации лежит также их кардинальное деление на линейные и нелинейные. В то время как линейные процессы деривации приводят к синтагматическому изменению исходного знака и результатом образования производного знака являются разные модели сочетаний или порядка распределения знаков, нелинейные процессы деривации представляют собой не столько изменение сегментной протяженности знаков, сколько внутреннее изменение самого знака.

Особенностью личных имён является то, что они обладают большой способностью к образованию вариантов, или дериватов. Дериваты объединяют все производные имена: сокращённые, ласкательные, уменьшительные и фамильярные (short forms, pet names, diminutives, familiar forms), не поддающиеся чёткой дифференциации [Храковский В.С., 1969].

В английском языке разграничиваются два основных типа дериватов: сокращения и субъективно-оценочные формы с суффиксом -у (в других вариантах -ie, -ey, -sy). Схематически это разграничение представлено в таблице.

ТРЁХЭЛЕМЕНТНАЯ СХЕМА ПАРАДИГМАТИКИ ЛИЧНОГО ИМЕНИ

Полная форма	Дериваты
	Сокращённая форма	Форма на -у
William	Will, Bill	Willy, Billy
Barbara	Bab	Babbie
Richard	Dick	Dicky
Dorothy	Doll	Dolly
Ann(e)	Nan	Nancy

Имена из второй колонки на этой схеме принято считать служащими цели языковой экономии и удобства, а имена в третьем столбце - формами выражения субъективной оценки. Последние употребляются в детском языке, а также как средство передачи ласки, симпатии, благожелательности.

Во всяком случае, оба вида дериватов противопоставлены полным формам, тяготеющим к официальному стилю речи.

Принцип, отражённый в таблице, осложняется таким явлением, как стереотип социального восприятия, который способствует выдвижению на первый план дериватов в качестве общепринятого способа именования лица. Одинаковые личные имена носили, но по-разному именовались промышленник Henry Ford и президент Harry Truman; архитектор Robert Mills и комедийный актер Bob Hope.

При сопоставлении опорных и усеченных имен было установлено, что число производящих и производных единиц не совпадает. Это объясняется тем, что на базе одного и того же имени возможно образование нескольких усечений по принципу объемности и ступенчатости. Образование вторичных единиц осуществляется при ступенчатой деривации по формуле ИЕ>УЕ1>УЕ2 - Maximilian>Maxim>Max. Формула объемной деривации может быть представлена в следующем имени:

Иллюстрацией объемного усечения может служить следующий пример:

Возникновение нескольких вторичных единиц на базе одной и той же первичной, позволяет говорить о действии в сфере производства усеченных мужских имен помимо одноразового или одноступенчатого сокращения прототипов, ступенчатого или объемного их усечения. Наличие ступеней деривации может создать впечатление об отсутствии каких либо правил, регулирующих образование антропонимических кратких форм. В объемной деривации участвуют 49 ИЕ, образующие в процессе усечения 110 УЕ.

Характерной группой образования дериватов по принципу объемности является отсечение в исходном имени его начальной или конечной части: Joachim>Jo, Achim; Eberhard>Eb/Ebe, Hard/Hart. Возникающий вследствие такого сокращения объемный деривационный ряд репрезентируется обычно двумя, как правило, инициально-финальными сокращениями.

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5