Становление государственности в странах Востока

выплачивавших налоги властям. Но в древнеегипетских документах нет

свидетельств о существовании подобного рода социально-хозяйственных

структур даже применительно к прошлому. Скорее всего, это было связано с

тем, что в те времена, которые описаны в текстах, общины уже не было, не

существовало и независимых от власти и неподконтрольных ей полноправных

общинников типа тех, что всегда численно преобладали в Двуречье. [5,303]

Похоже на то, что древнеегипетская община, в силу каких-то весомых

причин, одной из них следует считать сам характер хозяйства в узкой полосе

вдоль Нила с постоянной зависимостью от его разливов и необходимостью

коллективного, и руководимого из центра труда по преодолению последствий

этих разливов, оказались практически целиком поглощённой властью. Которая

была инкорпорирована в систему царско-храмовых и вельможных хозяйств.

Что же касается структурной характеристики всех упомянутых крупных

хозяйств, то они, судя по имеющимся сведениям, были в принципе однотипны и

схожи по типу с храмовыми и государственными хозяйствами Двуречья той поры,

когда уровень централизации администрации и регламентации работ был там

максимальным. Так, есть основание считать, что в древнеегипетских

хозяйствах были обрабатывавшиеся отрядами работников, «слуг царя», большие

поля, урожай с которых шёл в казённые амбары. Сами же «слуги царя» получали

либо выдачи из казённых амбаров, либо наделы, за пользование которыми они,

возможно, тоже платили налоги. Встречаются упоминания о том, что «слуги

царя» получали орудия труда из складов хозяйства, пользовались казённым

рабочим скотом, посевным зерном и т. п. По правоспособности, «слуги царя»

явно не принадлежали к числу полноправных. Среди них были не только

земледельцы, но и ремесленники различных специальностей. В изображениях

много сцен, красочно рисующих работу в различных мастерских, от ювелирных и

ткацких до булочных и пивоварен, причём все они подчинены начальникам,

нередко изображавшимся с плётками, палками и иными не двусмысленными

символами их власти. Эти картины заставляют поставить вопрос о том, были ли

вообще в египетском обществе Древнего царства полноправные? Похоже, что

ответить на него так же нелегко, как и на тесно связанный с ним вопрос об

общине. [5,301]

Египетское государство периода Древнего царства было мощным и

хорошо организованным аппаратом власти, опиравшимся на генеральный принцип

власти-собственности. Государственное хозяйство господствовало

беспредельно: все причастные к власти именно в силу служебного положения

владели своим имуществом, включая не только должностные, но и личные

владения. Данные о купле-продаже и о частных приобретениях рыночного

характера применительно к Древнему царству буквально единицы, причём часть

их, по меньшей мере, спорна. Но всё-таки к концу периода, описанная выше

структура, под влиянием процесса приватизации стала деформироваться.

Начинался новый период.

Среднее царство (XXI – XVIII вв. до н.э.)

Внутренняя политика фараонов Среднего царства вначале осуществлялась

под знаком ожесточённой борьбы власти центра с сепаратистскими тенденциями

на местах.

В годы правления двенадцатой династии и особенно Сенусерта III на

передний план заметно выдвинулось служилое чиновничество, заместившее собой

наследственную вельможную знать и даже несколько оттеснившее собой

влиятельное жречество. Большую силу при дворе стала играть и армия. Солдаты

и их начальники за свою службу получали должностные наделы и щедрые

награды. Всё это способствовало укреплению власти центра, созданию

эффективной администрации, что с наибольшей силой проявилось на примере

строительства гигантского водохранилища в районе Фаюма. В период правления

Аменемхета III, огромная естественная котловина в районе Фаюмского оазиса

была с помощью серии дамб, плотин, каналов и шлюзов превращена в Меридово

озеро – крупный искусственный резервуар. Позволявший накапливать избыток

вод Нила в период разливов и тем регулировать уровень его вод, орошать

многочисленные новые плодородные земли в округе. Этот грандиозный проект,

равно как и выстроенный здесь же, рядом с гробницей фараона, огромный

лабиринт, впоследствии рассматривались греками как шедевры строительного

искусства египтян.

Новое царство (XVI – XI вв. до н. э.) и расцвет Древнего Египта.

Преемники Яхмоса, особенно, Тутмос I и Тутмос II, а затем вдова

последнего, царица Хатшепсут, были сильными и властными правителями, при

которых был дан старт активной внешней политике и завоеваниям Египта, как

на севере, так и на юге. По всей стране, развернулось грандиозное

строительство, прежде всего храмовое. На смену разрушенным гиксосами и

пришедшим в упадок храмовым строениям пришли новые и величественные

каменные громады, среди которых выделялся великолепием и размерами

столичный храмовый комплекс бога солнца Амона в Фивах. Правивший после

смерти мачехи Тутмос III, сын Тутмоса II, закрепил достижения

предшественников, покорив Сирию и Палестину, расширив южные пределы страны

до четвёртого нильского порога. Его большое и хорошо организованное войско,

основную силу которого составляли запряженные лошадьми боевые колесницы,

практически не знало поражений. Колоссальная военная добыча, включая и

пленников, мощным потоком текла в Египет, где она оседала в кладовых

храмов, в хозяйствах царя и его сановников. Преемники Тутмоса III, активно

продолжали его политику, успехи которой вызвали к жизни необходимость в

некоторых реформах. [4,553]

Реформы коснулись, прежде всего, системы управления. Страна была

разделена на две части, север и юг, во главе которых были поставлены

подчинённые фараону наместники, облечённые широкими полномочиями. Бывшие

ещё недавно независимые номархи, превратились в чиновников, каждый из

которых имел свою канцелярию с писцами и служащими и отвечал за управление

номом. Особые начальники управляли городами и крепостями, а также

завоёванными районами (в качестве наместников). Деятельность всех

администраторов строго определялись специальными нормами и инструкциями,

содержание которых известно по сохранившимся в гробницах текстам. Есть в

текстах и упоминания о 40 кожаных свитках, бивших, возможно, чем-то вроде

свода законов и предписаний, коими должностные лицами обязаны были

руководствоваться (сам этот свод до нас не дошёл).

Став сильной военной державой, империей, в которую были включены

завоёванные народы, и границы, которых дошли на север до Евфрата, Египет

вступил в активные внешнеполитические связи с другими государствами

Ближнего Востока. С Митаннийским и Хеттским царствами, с касситскими

правителями Вавилонии, причём именно от этой эпохи в египетских архивах

сохранилось немало ценных дипломатических документов (архивы Телль-Амарны),

позволяющих представить картину международных отношений того времени.

Позднее царство: Египет под властью иноземных правителей.

Скопление ливийцев на севере страны и использование многих из них, в

качестве солдат-наемников, привело на рубеже II — I тысячелетий до н.э., к

выдвижению на авансцену политической жизни страны, амбициозных ливийских

военачальников, активно вмешивавшихся во внутреннюю борьбу фараонов с

усилившейся местной знатью. Это вмешательство завершилось тем, что один из

военачальников, Шешонк, в середине Х в. до н.э., захватил власть и положил

начало 22 ливийской династии — первой из серии правивших Египтом чужеземных

династий.

Важной новой особенностью социальной структуры Египта Позднего

царства становится усиление корпоративности. Суть этого явления, знакомого

уже и Новому царству, сводилась ко все большей обособленности состоятельных

слоев, будь то жрецы, воины или ремесленники различных специальностей.

Наследственность занятий, способствовала замкнутости соответствующих

корпораций, внутренние связи и взаимопомощь в среде которых, были особенно

важны, в условиях развиваюшихся товарно-денежных отношений, при явном

ослаблении централизованной администрации. По-прежнему существовали и имели

немалую силу храмовые хозяйства, но теперь они все явственнее становились

хозяйствами жреческо-культовых учреждений и тем самым исключались из сферы

государственного хозяйства и соответственно большой политической ценности

не имели.[4,576]

Для государственного аппарата эллинистического Египта было характерно

сочетание традиций фараоновской администрации с греко-македонскими

принципами. За исключением нескольких полисов, типа Александрии, вся

остальная страна традиционно делилась на номы, управлявшиеся чиновниками-

стратегами. Номы подразделялись на топархии, а те — на поселения, комы. Во

главе администрации стоял министр-диойкет, ведавший хозяйством и казной.

Именно ему подчинялись упомянутые провинциальные администраторы.

Судебная система была реорганизована в соответствии с нормами

греческого права. [5,322]

Подводя итог, всему вышесказанному, следует отметить, что египетский

вариант развития, отличается от других примеров, своей тотальной

вовлечённостью производителя в систему государственного хозяйства, и крайне

замедленными в силу этого темпами приватизации.

ГЛАВА II

ВОЗНИКНОВЕНИЕ И РАЗВИТИЕГОСУДАРСТВА В ДРЕВНЕМ ВАВИЛОНЕ

Примерно с середины IV тысячелетия до нашей эры, в южном Двуречье

появляются первые надобщинные политические структуры, в виде городов-

государств. Протогосударства древнего Двуречья развивались быстро и

энергично. Похоже на то, что пришельцы-шумеры, появившись в зоне обитания

насельников культуры Убайд, быстро и энергично использовали опыт предыдущих

народов, на основании которых, они и стали строить свою, инновационную

государственную структуру.

В середине III тысячелетия до н. э., различные западно-семитские

племена стали проникать в плодородную низменность Тигра и Евфрата, переходя

от кочевого быта к осёдлому земледелию. Эти племена скотоводов, которые

пасли свои стада овец в сухих степях между Сирией и Месопотамией, как

говорится в надписях, ещё не знали «ни домов, ни городов» - у них не было

«ни зерна, ни хлеба». Они пришли в Двуречье из земли Страны Запада (Марту)

и потому, получили название аморитов.

В конце III тысячелетия до н. э., в средней части Месопотамии

появился город, носивший еще древнешумерийское название Кадингир. Возможно,

что именно здесь, немного позднее, возник город Вавилон, ставший крупным

торговым и культурным центром, столицей могущественного государства, в

котором правили цари из аморитской династии.

Многочисленные сохранившиеся документы, в частности древний свод

вавилонских законов, административная переписка царя с местными

чиновниками, строительные надписи, деловые документы, наконец, богатый

архив, найденный в столице государства Мари, дают возможность подробно

изучить историю этого времени.

Дипломатические документы из архива в Мари рисуют яркую картину

международных отношений, сложившихся в Передней Азии в XVIII в. до н. э.

Южные шумерийские города были разобщены. Особенное значение, в этом

отношении, имела Ларса. В этом городе, на тот момент правили эламские

завоеватели, стремившиеся укрепить свое влияние в Южной, и даже Средней

Месопотамии. [2,55]

Землевладение. Наряду с постепенно распадающимся общинным

землевладением в Вавилонии существовало и крупное царское землевладение.

Цари считали себя вправе отчуждать земельные участки от общин и передавать

их в качестве царского пожалования тому или иному сановнику. Войны

увеличивали централизованный в руках государства земельный фонд. После

победы над Римсином, Хаммурапи присоединил к Вавилонскому царству область

Ларсы, а земли ее правителя присоединил к царскому земельному фонду. Право

царя на выморочные земли также приводило к увеличению царского

землевладения. Обрабатывали земли в крупных царских поместьях не только

рабы, принадлежавшие царскому дворцу, но и арендаторы. В документах

встречаются специальные термины для обозначения понятий «арендатор»,

«арендный документ», «арендованное поле». Арендная плата. Арендные договоры

составлялись по особой форме. В этих договорах обозначались объект

договора, размера арендной платы, которая уплачивалась натурой или в виде

доли урожая, место и время уплаты, имена свидетелей и дата. Сдача земли в

аренду сопровождалась особыми обрядами, которые указывали, что арендуемый

участок становится владением держателя, но не является его собственностью.

Очевидно, что государственная власть принимала меры к тому, чтобы арендатор

не мог присвоить арендованную землю. Арендная плата называлась «зерно

аренды». В соответствии с натуральным характером хозяйства и оплата

взималась в виде определенного количества зерна или других продуктов.

Иногда, в договорах указывается общий размер арендной платы, иногда же эта

плата взималась с единицы поверхности, а иногда «согласно соседним полям»

или «согласно слева и справа», т. е. Соответственно обычному размеру

арендной платы в данной местности. В некоторых случаях арендная плата

взималась в виде доли урожая. При аренде зернового участка обычно брали

процентную долю урожая, при аренде садового участка — процент с урожая.

Возможно, что при повышении урожайности арендная плата повышалась. Однако

при понижении урожайности садового участка арендная плата не должна была

снижаться. По ст. 65 законов Хаммурапи при уменьшении дохода вследствие

плохой обработки земли арендная плата взималась исходя из средней

доходности аналогичного участка в данной местности. Таким образом, закон

гарантировал землевладельцу твердую норму арендной платы, которая не должна

была уменьшаться. [3,22]

При аренде целины, арендатор платил низкую арендную плату, которую он

вносил только на второй год аренды. Иногда несколько арендаторов сообща

арендовали поле, вместе его обрабатывали, поровну делили урожай после

уплаты аренды и прочих расходов. Очевидно, что в постепенно разоряющихся

общинах появлялось все больше бедняков, в связи с чем, возникла и

субаренда; когда арендатор разбивал арендованную им землю на мелкие участки

и в свою очередь, сдавал эти участки в аренду третьим лицам. Постепенно,

крупные богатства сосредоточивались в руках отдельных богачей, владевших не

только стадами, рабами, но также и землей. Эту землю богатые люди получали

не только в виде царского пожалования, а иногда и скупали. Во многих

документах из Ларсы, в качестве покупателей земель упоминаются одни и те же

лица. Наряду с этим формировалось и мелкое крестьянское землевладение. В

некоторых статьях законов Хаммурапи, упоминаются воины-колонисты, которые

получали от царя земельные наделы и должны были за это нести военную

службу. Эти воины были обязаны выступать в поход по первому призыву царя.

Если они не выполняли этой обязанности, они карались смертной казнью, а

земельный надел у них отнимался. Воины получали и некоторые права: если они

попадали в плен, то их следовало выкупить, причем земельный надел и

имущество пленного воина получал его сын. Захват этого имущества считался

преступлением и строго карался законом. Присвоение собственности воина,

причинение ему вреда, отдача его в наем, отдача его «сильному» на суде,

отнятие у него царского пожалования карались смертной казнью. Скот, поле,

сад и дом, пожалованные царем воину-колонисту, не могли быть проданы.

Охраняя, таким образом, имущественные интересы воинов, государство

создавало значительную группу крестьян-землевладельцев, обязанных нести

военную службу. Судя по некоторым документам, многие воины-колонисты были

зажиточными людьми; они имели, помимо пожалованной, и собственную землю,

которую, очевидно, могли сдавать в аренду.

Право и судопроизводство. Судя по законам Хаммурапи и деловым

документам этого времени, законодатель и власти стояли на страже интересов

правящего класса богачей и рабовладельцев. [1,27]

Охране собственности придается особое значение. Закон устанавливает

подробный разбор дел о краже частного имущества и карает смертной казнью

уличенного вора, а также продавца и покупателя, замешанных в краже.

Виновного в краже храмового и дворцового имущества надлежало убить. Закон в

данном случае не требовал особых свидетельских показаний и не

предусматривал смягчающих обстоятельств. Законодатель строго наказывал

человека, виновного в оскорблении свободного, в особенности «человека

высшего (положения)». По статье 202-й, «если кто-нибудь ударит по щеке

лицо «высшего (положения)», то следует публично ударить его 50 раз плетью».

Возможно, что здесь имелось в виду наказание на мирской сходке, в общинном

собрании или в ином общественном месте. А по статье 205-й, «если чей-либо

раб ударит по щеке свободного раба, то должно отрезать ему ухо». [1,28]

Нормы древнего обычного права, времени родового строя, порой

переплетались с новыми нормами рабовладельческой эпохи. Так, за кражу со

взломом виновного следовало убить и зарыть перед «этим» проломом (в стене),

а за воровство при тушении пожара, вора следовало бросить в огонь на месте

преступления. Поскольку здесь не могло быть вынесено судебное решение на

основе законного судебного разбирательства, закон, очевидно, допускал

самосуд — пережиток древнего обычного права. Таким же пережитком времени

родового строя был закон эквивалентности возмездия или так называемое

талионное право. По законам Хаммурапи, если человек повредил другому глаз,

то «следовало повредить глаз ему самому». Если один ломал кость другому, то

ему самому следовало сломать кость. Остатки обычного права скрещиваются с

нормами права рабовладельческого времени. Так, строитель имел право на

установленную законом плату за единицу застроенной площади, но в то же

время нес ответственность за качество построенного дома. Если плохо

построенный дом обваливался и причинял смерть домохозяину», то строитель

подлежал смертной казни. Если же под развалинами дома погибал сын

домохозяина, то следовало предать смерти не строителя, а его сына, так как,

древний обычаи эквивалентности возмездия, требовал кровь за кровь. Но если

обвалившийся дом убивал раба домохозяина, то строитель должен был лишь

«отдать ему раба за раба». По новому рабовладельческому праву, раб считался

имуществом. Поэтому ущерб, причиненный рабу, возмещался его хозяину. Новое

право рабовладельческой эпохи, отразившееся в законах Хаммурапи, в

некоторой степени способствовало дальнейшему разрушению остатков родового

строя и укреплению рабовладельческого общества в целом. Хотя это новое

право и сводится в ряд статей и принимает внешний вид «кодекса», отсутствие

системы и хаотический подбор отдельных случаев (казусов), т. е. судебных

решений по отдельным вопросам, придает ему весьма примитивный характер. Но

все же законы Хаммурапи оказали большое влияние на позднейшее

законодательство других древневосточных народов. [7,220] Судебная власть, в

пределах общины, с древнейших времен находилась в руках священных властей,

«старейших и именитых людей» округа, а затем города. Но с течением времени,

общинные и храмовые суды все больше теряют свое значение. Судебными

функциями облекаются чиновники, назначаемые царем: наместники (шакканакку)

и правители местности (рабианум). Появляются нормы процессуального права,

которые требуют от судей не просто принимать показания свидетелей,

скрепленные клятвой, а лично «исследовать дело». Закон карает виновного в

лжесвидетельстве. За изменение судебного приговора на судью налагали штраф

и запрещали ему впредь выполнять судебные обязанности. Всю систему

бюрократического управления страной возглавлял царь, получивший, по учению

жрецов, верховную власть как бы непосредственно из рук богов.

Но, не смотря на все попытки, Вавилонское царство оказалось весьма не

прочным. Все усилия Хаммурапи и его преемников укрепить государство не

увенчались успехом. Шумерийский юг, во многом сохранял свою экономическую и

культурную обособленность. Степные кочевники на западных границах страны и

Страницы: 1, 2, 3