| |||||
МЕНЮ
| Особенности процесса доказывания в суде присяжныхp> В настоящее время вопрос об установлении истины переходит из разряда чисто теоретических в разряд практических, прикладных. Так, в кассационном протесте на приговор Московского областного суда присяжных от 14 июля 1995 г. прокурор в качестве основания для принесения протеста, использовал тот факт, что председательствующий в напутственном слове, по мнению прокурора, в нарушение закона , не разъяснил присяжным, что они должны установить “объективную истину”. Комментируя определение Кассационной палаты Верховного суда РФ от 7 сентября 1995 г., профессор П. Радутная справедливо отметила: “... безусловно прав судья, в “напутствии” разъяснивший присяжным, что их задача состоит не в том, чтобы установить, происходило в действительности то или иное событие, а в том, чтобы вердикт присяжных выражал их оценку - доказано или не доказано обвинение”[20]. Таким образом, можно сделать вывод, что законодатель не требует достижения истины при производстве в суде присяжных. Представляется, что в свете вышеизложенного ответить на вопрос, неоднократно поднимаемый в юридической литературе: “Должен ли суд стремиться к истине? ”, необходимо ответить следующим образом. Суд должен стремиться не к истине (в её философском понимании - как абсолютной), а к высокой степени вероятности, либо высшей степени субъективной достоверности. Вопрос о том, как определить эту степень, что считать высшей субъективной достоверностью, видимо в теоретическом споре разрешено быть не может. Такие понятия вырабатываются в процессе длительной практической деятельности наработки прецедентов, как это сделано в США и Великобритании.
В зависимости от того к какой правовой системе принадлежит та или иная страна, роль суда при состязательной форме уголовного судопроизводства может значительно разниться. Так, в странах англосаксонской правовой системы, суд, особенно при производстве с участием коллегии присяжных заседателей, в соответствии с принципом состязательности утрачивает активную роль и становится беспристрастным арбитром. В странах же, принадлежащих к континентальной правовой системе, возможно возложение на суд ряда обязанностей по собиранию и проверке доказательств. Но, в любом случае, при производстве в соответствии с принципом состязательности, происходит отграничение процессуальных функций обвинения и защиты от функции разрешения дела. В теории уголовного процесса под судом присяжных понимается
соединение для судебного разбирательства двух разделённых, не сливающихся
между собой коллегий - судей-профессионалов и представителей общества,
действующих совместно, но строго в пределах возложенных на них полномочий В отличии от ст. 245 УПК РСФСР, устанавливающей равенство прав
участников судебного разбирательства и ничего не говорящей относительно
роли суда, ст. 429 УПК РСФСР перенесла центр тяжести правового
регулирования исследования доказательств в суде на то, что суд должен
только создавать необходимые условия для исследования доказательств дела
сторонами, обеспечивая им при этом полное равенство. Эта норма существенно
изменила роль суда в установлении фактических обстоятельств дела, выдвинув
на первый план стороны. Пленум Верховного суда РФ в постановлении №9 от 20
декабря 1994 г. “О некоторых вопросах применения судами уголовно-
процессуальных норм, регламентирующих производство в суде присяжных”,
говоря о роли суда указал, что судам следует иметь в виду - в отличии от
общих правил уголовного судопроизводства суд присяжных не обязан по
собственной инициативе собирать новые доказательства как уличающие, так и
оправдывающие обвиняемого, а также смягчающие либо отягчающие его
ответственность обстоятельства[22]. Вместе с тем суд не связан мнением
сторон о пределах исследования доказательств в случаях, когда сделанное
подсудимым признание о полной виновности вызывает у судьи сомнение, а так
же когда по просьбе старшины присяжных заседателей, возвратившихся из
совещательной комнаты в зал судебного заседания, председательствующий
возобновляет судебное следствие для дополнительного исследования каких-либо
обстоятельств, имеющих существенное значение для ответа коллегии присяжных
заседателей на поставленные вопросы. Таким образом, Пленум Верховного суда Видимо, такая позиция законодателя основывается на одном из постулатов теории состязательного процесса - “ суд выносит решение только на основе того материала, который представили стороны, даже если, по мнению суда, он не отражает всех обстоятельств дела”[24]. Эта же мысль прослеживается и в таком кассационном основании для отмены приговора, как односторонность и неполнота судебного следствия, которая признаётся имеющей место только если суд необоснованно отказал стороне в исследовании доказательств, которые могли иметь существенное значение для разрешения дела. Судья отвечает только за юридическую сторону дела, что нашло своё отражение в других кассационных основаниях для отмены приговора, таких как: существенное нарушение уголовно-процессуального закона; неправильное применение закона к обстоятельствам дела, как они были установлены судом присяжных; назначение несправедливого наказания. Норму же, содержащуюся в ст. 20 УПК РСФСР, согласно которой на судью возлагается обязанность принять все предусмотренные законом меры для всестороннего, полного и объективного исследования обстоятельств, в том числе по своей инициативе, следует толковать в контексте ст. 420 УПК РСФСР, которая говорит о том, что общие правила уголовно-процессуального кодекса в суде присяжных действуют постольку, поскольку они не противоречат положениям раздела десятого кодекса. Таким образом, с суда снимается обязанность по собиранию новых доказательств по своей инициативе. Стороны сами собирают и предоставляют доказательства, судья лишь решает вопрос об удовлетворении ходатайств той или иной стороны, а самостоятельно лишь отводит недопустимые доказательства. Такое снижение роли суда и снятие с него ответственности за собирание доказательств, в теории состязательного уголовного процесса обосновывается тем, что это является единственным способом избежать негативной тенденции преждевременного принятия решения . Как только с принимающего решение лица снимается ответственность за ход расследования, так сразу отпадает необходимость в том, чтобы это лицо занималось обычным в таких случаях построением гипотетических теорий о сущности доказательств. В результате этого данное лицо сможет спокойно и объективно выслушать аргументацию обеих сторон. Ему не нужно будет решать когда следует прекратить собирание и представление доказательств, поскольку это входит в задачу сторон[25]. Наши уголовно-процессуальные нормы при обычном ходе судопроизводства Представляется, что формированию у судьи профессионала обвинительного уклона способствует не только несовершенное уголовно-процессуальное законодательство, но и такой социально-психологический фактор, как личный опыт судьи, его коллег и знакомых А их опыт свидетельствует лишь о том, что в подавляющем большинстве случаев люди, которых следствие обвинило в преступлении, оказывались преступниками в самом деле[27]. Обвинительный уклон (“презумпция виновности”) есть проявление позиции: данный подсудимый вероятней всего совершил вменяемое ему преступление. По данным А.Ю. Панасюка, в ходе специально проведённых тестов среди судей различных уровней был выявлен ряд закономерностей. В ходе теста исследовались оценочные установки испытуемых к различным явлениям жизни. Результаты теста были выстроены в определённом порядке применительно к шкале, которая имеет градацию от положительной установки до отрицательной через нейтральную. Среди исследуемых объектов было и явление “подсудимый” , которое при нейтральном отношении судей находилось в центре шкалы. Но входе теста было выявлено, что положение сместилось значительно в отрицательную сторону. Тест был повторен через три года и результаты повторились с небольшими отклонениями [28]. Таким образом, делает вывод из всего выше изложенного А.Ю. Панасюк, так как при тестировании судьи проективно выявляли свое отношение не к какому-либо конкретному подсудимому, а к любому подсудимому, то негативное отношение судей к нему может быть детерминировано только одним фактором - процессуальным положением лица, которого следствие обвиняет в совершении преступления. Это даёт основание утверждать, что выявленные негативные установки судей на подсудимых по своему содержанию должны рассматриваться как побуждение к обвинительному уклону [29]. Таким образом, представляется, что даже в условиях рассмотрения дела
на основании норм регламентирующих деятельность суда присяжных, у
председательствующего судьи может возникнуть обвинительный уклон. И в этой
связи значительно возрастает роль коллегии присяжных заседателей. Отличная от обычного роль суда присяжных проявилась и в порядке
исследования доказательств. Так, если при обычной форме уголовного
судопроизводства первым допрашивает обвиняемого, потерпевшего, свидетелей В связи со снижением роли суда и усилением процессуальных прав сторон закон обязывает председательствующего по делу судью разрешать все процессуальные вопросы, выслушав мнение сторон. Так, председательствующий принимает решение об удовлетворении ходатайств об исследовании новых доказательств, доказательств, которые были исключены судьёй из разбирательства, также иных ходатайств, в том числе заявленных сторонами на предварительном слушании, только выслушав мнение сторон. Суд не рассматривается более как субъект доказывания, управомоченный оценивать достоверность и достаточность доказательств для целей вынесения решений завершающих производство по делу. Часть 4 ст. 433 УПК РСФСР устанавливает три основания, когда судья вправе по итогам предварительного слушанья вынести постановление о возвращении дела для производства дополнительного расследования. По собственной инициативе председательствующий вправе направить дело лишь в случае: а) составления обвинительного заключения с нарушением требований уголовно-процессуального закона; б) наличия существенных нарушений уголовно- процессуального закона при производстве по делу. Во всех других случаях судья не вправе направить дело для производства дополнительного расследования по своей инициативе. Поэтому если при изучении дела или на предварительном слушании судья придёт к выводу о недостаточности собранных доказательств для рассмотрения дела в судебном заседании, он не вправе вернуть его прокурору для сбора дополнительных доказательств виновности обвиняемого (как это возможно при следственной форме судопроизводства). В такой ситуации необходимо ходатайство государственного обвинителя или защитника и/или обвиняемого о возвращении дела на дополнительное расследование. Но данное ходатайство не обязательно для судьи. Если судья сочтёт, что стороны имеют возможность восполнить пробелы предварительного расследования в судебном заседании или что такие пробелы восполнить невозможно, он отказывает в ходатайстве о направлении дела для производства дополнительного расследования. Но а в ходе судебного следствия судья может направить дело для производства дополнительного расследования лишь по ходатайству сторон (ч.3 ст. 429 УПК) - иные основания закон не предусматривает. Также одной из особенностей процесса доказывания, связанной с уменьшением роли суда, является тот факт, что отказ государственного обвинителя от обвинения (в стадии судебного разбирательства - при отсутствии возражений потерпевшего), полностью или частично, обязателен для суда (ч. 1,2 ст. 430 УПК РСФСР). (3. Обвинение и защита в суде присяжных как стороны уголовного процесса Одним из важнейших элементов принципа состязательности является признание функций обвинения и защиты сторонами и, соответственно, обеспечение сторонам равных процессуальных прав. В качестве представителей функции обвинения в суде присяжных выступают - государственный обвинитель и потерпевший, который в отличии от следственной формы судопроизводства уравнен с государственным обвинителем и защитником в праве выступать с речами и репликами в прениях. А в качестве представителей функции защиты в суде присяжных выступают защитник и обвиняемый. Соответственно, указанные лица выступают в суде присяжных в качестве сторон уголовного процесса, имеющих различные процессуальные интересы. В связи с данным элементом принципа состязательности встаёт вопрос об
обязательности участия в деле государственного обвинителя и защитника. В
отношении государственного обвинителя закон прямо указывает, что его
участие в деле обязательно, хотя возможна и такая ситуация, когда в
соответствии с ч.2 ст. 430 УПК РСФСР прокурор отказывается от обвинения в
стадии судебного разбирательства, а потерпевший возражает против этого, и
тогда поддержание обвинения возлагается на последнего. В отношении же
защитника закон гласит, что его участие обязательно в суде присяжных,
наряду со случаями, указанными в ст. 49 УПК РСФСР. По вопросу возможности
отказа от защитника российские суды исходят из того, что обвиняемый не
может отказаться от услуг защитника. Данную практику обосновывают тем, что
отказ обвиняемого от защитника нарушает принцип состязательности, т.к.
ведёт к неравноправию сторон - если есть государственный обвинитель, значит
должен быть и защитник. Представляется, что отказ обвиняемого от защитника
не нарушает ни его права на защиту, ни принципа состязательности и
находится в полном соответствии с законом. Действие статей 49 и 50 УПК Процессуальное равноправие сторон означает, что всё, что вправе делать обвинитель для доказывания обвинения, вправе делать защита для его опровержения. Как, представители обвинения (в полной мере, в том числе и потерпевший не зависимо от признания его гражданским истцом), так и представители защиты имеют равные права при выступлениях в прениях, при формировании вопросного листа, при проведении допросов и иных судебных действий. А равно, ни одно процессуальное действие, совершаемое по ходатайству одной из сторон, не может быть произведено без учета мнения другого стороны. Сторона обвинения имеет право отказаться от поддержания обвинения. В суде присяжных отказ прокурора от обвинения в стадии судебного следствия при отсутствии возражений со стороны потерпевшего влечёт прекращение дела полностью или в соответствующей части за недоказанностью участия обвиняемого в совершении преступления, либо если его действие (бездействие) не содержат состава преступления, за отсутствием состава указанного преступления (ч.2 ст. 430 УПК РСФСР). Государственный обвинитель может на любом этапе разбирательства дела вплоть до удаления присяжных заседателей в совещательную комнату изменить обвинение в сторону смягчения. Эта норма необычна для нашего законодательства и вытекает из нового понимания принципа состязательности. Применение данных норм на практике вызывает определённые сложности. Так, если прокурор отказывается от обвинения полностью или предлагает исключить из обвинения какое-либо преступление или его эпизод, то видимо, что для этого достаточно его устного заявления, занесённого в протокол судебного заседания. Если же прокурор изменяет обвинение в сторону смягчения, то это, как правило, требует составления новой формулировки обвинения[32]. Отказы от обвинения нередко имели место в ходе первых процессов с
участием присяжных заседателей[33]. В том числе и в практике Ивановского
областного суда. Так, например, по делу Ефремова В.И., обвиняемого в
совершении преступлений предусмотренных п.п. “а”, “е” ст.102 и п.п. “б”, Частичный отказ прокурора от обвинения или изменение им обвинения нередко связаны с тем, что на предварительном следствии деяние обвиняемого квалифицируется с запасом. Своевременное изменение обвинения в данных условиях прямо обусловлено процессуальным статусом прокурора. Практика показывает, что когда прокурор пытается доказать обвинение в объёме, не подтверждённом в определённой части совокупностью доказательств, присяжные могут утратить доверие к его доводам и усомниться в доказанности обвинения в целом[35]. При возражении потерпевшего разбирательство дела должно быть
продолжено в объёме лишь тех эпизодов предъявленного подсудимому обвинения,
по которому гражданин, пострадавший от преступления, признан потерпевшим. |
ИНТЕРЕСНОЕ | |||
|