Приемы и методы создания индивидуального имиджа

 В формировании имиджа выделяются следующие этапы:

- Определение стратегии формирования имиджа

-Определение технологий, необходимых для создания имиджа

-Выбор Психотехник

-Привлечение СМИ

-Привлечение лидеров мнения.

Основным метод при формировании индивидуального имиджа является психологический метод. Основными приемами этого метода являются:

-Психотехники блокирования негативной имиджформирующей информации

-Психотехники отстройки от конкурента

-Психотехники имитации подсознательной имиджформирующей информации

-.Психотехники формирования доверия аудитории имиджа к опосредованному источнику информации

- Психотехники воздействия на подсознания аудитории имиджа.

Индивидуальный имидж играет огромную роль. Именно с помощью возвышения имиджа мы можем повысить свою самооценку или оказывать большее влияние на окружающих.

Список литературы

1.Почепцов Г.Г. PR, или как эффективно управлять общественным мнением/Г.Г. Почепцов. - М., 2003

2. Панасюк А.Ю. Формирование имиджа: стратегия, психотехнологии, психотехники/А.Ю. Панасюк.- М.: Омега-Л, 2008

3. Почепцов Г.Г. Профессия: имиджмейкер/ Г.Г. Почепцов. – К.: ИМСО МО Украины, НВФ «Студцентр»,1998

4. Перелыгина Е.Б.Психология имиджа.- М.:Аспект Пресс, 2002

5 Панасюк А.Ю. Я – Ваш имиджмейкер и готов сформировать Ваш профессиональный имидж. – М. : Дело, 2004

6. Чумиков А. Н., Бочаров М.П. Связи с общественностью: теория и практика.- М.:Дело,2003

7. Шепель В.М, Имиджелогия: Секреты личного обаяния. – М.: Культура и спорт, ЮНИТИ, 1997

8 Браун Л. Имидж – путь к успеху. – СПб.: Питер, 2001

Приложение А

Он и не знал, почему голосовал за Лебедя.

Давайте предположим, что у Вас есть четкое представление о том, почему Вы поступили так, а не иначе. А всегда ли эта причина (о кото­рой Вы знаете — так Вам кажется) является действительной при­чиной Вашего поступка? Поговорим.

Вот диалоги Вашего автора с первокурсниками юрфака:

—      Я знаю, дорогие мои, что некоторые из Вас поступили сюда потому, что посоветовали или родители, или старшие друзья. И это нормально, ведь есть люди, которые лучше Вас знают профессию юриста. А некоторые поступили сюда потому, что здесь учится (на старшем курсе) друг или подруга, или потому, что сюда решил по­ступать Ваш друг (Ваша подруга). И это тоже понятно, и тоже нор­мально. А теперь поднимите руку, кто сам захотел стать юристом.

Поднимается несколько рук. Нормально. Подхожу к одному из них:

—Вам действительно нравится профессия юриста?

—Да, очень.

—И Вы, наверное, знаете, чем она Вам нравится?

—Ну, наверное.

—А чем?

- (Пауза, порой до нескольких десятков секунд.) Ну... надо... бо­роться с преступниками...

—Скажите, а людей лечить надо?

—Надо.

—А почему тогда не в медицинский, а сюда, в юридический?

—Ну, потому, что еще есть преступники и с ними надо бороться.

—(А людей лечить надо ?)

Нет, не задаю я ему этот вопрос повторно, нет в этом смысла, ибо на самом-то деле он не знает, почему ему нравится быть юристом. Потом, когда мы с ними в деталях изучим подсознание человека, многие из них, во-первых, согласятся, что на самом-то деле в их сознании не было информации, почему нравится быть юристом, во-вторых, узнают, что человек не всегда знает, почему ему нравит­ся то-то, а не нравится другое, что причина того, что «это» нравится, на самом деле часто в подсознании у человека (а значит, им не осознается). Но пока они всего этого еще не знают и... придумывают, почему им нравится быть юристом. И иногда придуманное ими совпадает с тем, что «записано» в их подсознании; иногда близко к тому, что в подсознании (как у того, для которого важно «бороть­ся» — у него такая установка в его жизни — бороться со всеми и вся); а иногда — ничего общего с той истинной причиной, которая в под­сознании, но которая управляет его поступками. Точно так же, как в следующем примере.

—      Почему Вы решили голосовать за А. Лебедя (дело было во время президентских выборов 1996 года)!

-   Ну, потому что мне нравится... он такой энергичный.

-   Но ведь В. Жириновский не менее, если не более, энергичный, ведь так?

—      Может, и так, только Лебедь мне больше нравится. (Остановимся, чтобы провести небольшой контент-анализ сказанного. Во-первых, указанная им причина симпатии — «энергичный» — им уже не отстаивается: раз есть согласие, что этот фактор («энергичность») есть и у тех, которые не нравятся (у Жириновского), значит, не эта причина нравиться. И мой собеседник, понимая это, возвращается на круги своя — «больше нравится», и все тут.)

-   Но почему он, как Вы говорите, «больше нравится»?

-   Ну, потому что он такой (пошли по второму кругу)... он правду говорит всегда (вот это уже что-то новое).

—      А Вы что, прямо ловили на лжи других кандидатов в президенты — Г. Зюганова или офтальмолога С. Федорова? Было такое?

-        Нет, не было. Просто мне нравится, какой говорит. (И опять смена позиции — со «что говорит» («правду») на «как говорит».)

—И как он говорит?

—Ну, правду, это во-первых (хотя уже проходили). А кроме того... мне кажется, что он будет настоящим президентом.

Конечно, можно было бы опять задать вопрос типа «а почему?», но не стоит — мой партнер скрылся за спасительным обобщающим «будет настоящим президентом», поскольку, как видим, не распола­гает (в своем сознании) аргументами в обоснование своей пози­ции, а на нашем языке — «осознаваемой информацией», форми­ровавшей его мнение о Лебеде. Ему бы сказать: «Мне интуиция подсказывает, что Лебедь будет настоящим президентом» — вот тог­да бы была правда, а автор этих строк полностью с ним согласился бы. Согласился бы потому, что, во-первых, «интуиция» — это и есть «подсознание», а во-вторых, автор сумел заглянуть в подсознание этого человека и нашел там объяснение его симпатии к Лебедю. Дело в том, что вне связи с разговором на эту тему и до этого разго­вора автор протестировал этого своего собеседника и обнаружил, что тот — довольно-таки авторитарная личность, человек, склон­ный к силовым решениям трудных ситуаций... А в психологической науке известен феномен идентификации избирателя с кандидатом, один из аспектов которого сводится к следующему положению: «Человеку нравится в других людях помимо всего прочего и то, что свойственно ему самому». Вот этот-то феномен и сработал в психике моего собеседника, который увидел в Лебеде то, что свойственно и ему самому, что и послужило возникновению аттракции (притя­жения) к этому кандидату.

Впрочем, он почти так и сказал — «мне кажется».

-   Но, уважаемый автор, может, в Вашей науке психологии это и так, но все-таки неубедительно, что он решил голосовать за Лебедя потому, что сам такой. Как-то все-таки это неубедительно звучит.

-   Понимаю. Тогда, может быть, продолжим задавать моему собеседнику вопросы типа «а почему»?

-   Нет, это понятно, что этого делать не стоит. Как Вы говорите, мы уже это проходили. Согласен, ничего нового не услышим.

-   И я согласен с Вами. Но тогда получается, что он не знает истинных причин своей симпатии к Лебедю, так?

—      Да, если он не привел их, значит, получается, не знает.

-        Хорошо. А раз не знает, значит, нет такой информации в его сознании.

Следовательно, его поведение в этом плане (мы говорим толь­ко об этом плане!) регулируется не «осознаваемой информацией», а иной, которую можно назвать и «внесознательной» и «подсозна­тельной». Логичный вывод?

—Допустим, логично. (Не буду реагировать на это «допустим», ибо знаю — мой партнер этим словом практически неосознанно оставил себе лазейку на случай возможного отступления («Но я же не сказал, что это логично. Я сказал: "допустим, логично"»). Понимаю и не буду фиксироваться на этом).

—Значит, мы пришли с Вами к выводу, что выбор им Лебедя был больше детерминирован его подсознанием, чем сознанием...

—Ну, это-то понятно, а что дальше-то? (Некое раздражение вызвано тем, что я второй раз повторил то, с чем он согласился вынужденно.)

— А теперь остается только заглянуть в его подсознание и уз­нать, что же там у него такое есть, что притянуло его к Лебедю. Но, откровенно говоря, сейчас для нас (для нашей темы разговора о ви­дах имиджформирующей информации) важно не столько то, что конкретно в подсознательной сфере психики этого человека притя­нуло его к Лебедю, сколько то, что его рука, вычеркивавшая или подчеркивавшая что-либо в бюллетене, управлялась подсознатель­ной информацией. С этим мы с Вами согласились. А что касается конкретного феномена идентификации, который и объяснил пси­хологу возникновение аттракции (эмоционально положительного притяжения) этого человека к данному кандидату, то сейчас я на этом объяснении настаивать не буду. Ведь иначе мне надо было бы развернуть систему доказательств существования этого фено­мена («идентификации»), его влияния на самооценку, влияния са­мооценки на поведение людей — далеко бы ушли (может быть, ког­да-нибудь в другой книге мы и поговорим с Вами об этом; правда, интересная тема). Скажу лишь одно: да, действительно существует такой феномен — человеку в других нравится то, что есть в нем са­мом положительного (с его точки зрения). Однако специально для Вас как для сиюминутного моего оппонента отмечу: как и из каж­дого правила, и из этого есть исключение. Человеку не будут нра­виться в других людях какие-то черты, свойственные и ему самому, только при одном условии: если эти черты им самим не просто осуж­даются, но он ежедневно и ежечасно с ними борется, поскольку они его мучают, жить спокойно не дают. А Вы сейчас испытываете по­добные переживания и борения? Большинство наших слушателей на этот вопрос (если разговор об этом заходил) отвечали примерно так: «Ну, когда-то это, наверное, и было, а сейчас нет». Верно, «нет», ибо такое состояние души, когда внутри «раздрай», — нечастое, не естественное, и вот почему. Если человек начинает испытывать дис­комфорт из-за диссонанса системы своих ценностей («я курю, хотя знаю, что курить вредно»), то, как правило, у него срабатывают не­кие механизмы психологической защиты (как срабатывает меха­низм иммунитета при проникновении в организм вредных микро­бов), цель которых — превратить диссонанс в консонанс, чтобы «хозяин» снова оказался в состоянии душевного покоя («Оно, ко­нечно, может, и вредно курить, только, во-первых, кто это дока­зал? Я не видел таких; а во-вторых, человек так мало живет, чтобы еще и лишать себя удовольствий» — это не я сказал, это моя психо- логическая защита «подсунула» мне такое «объяснение», а в резуль­тате я не испытываю большого дискомфорта от противоречия между тем, что я знаю, и тем, что я делаю). Вот, кстати, почему людям обыч­но самокритика дается с большим трудом, чем критика (других людей): критиковать себя — это устраивать в своем доме «раздрай», а бдительная охрана (психологическая защита) этого допустить ну никак не может и борется с этим изо всех сил своих... (Вот куда Вы меня увели. Ну да ничего, все равно интересно.)

Приложение Б

Гипноз

1.   Терминология

2.   Гипноз как состояние сознания

3.   Гипноз и степень свободы в поступках

4.   Цели применения гипноза

5.   Гипноз, автогипноз и медитация

6.   Технология и техника гипнотизации

7.   Гипнотизация помимо воли гипнотизируемого (или: Испытайте себя)

8.   Постгипнотическое состояние

8.1.Постгипнотическая амнезия

8.2.Постгипнотическое внушение

1. ТЕРМИНОЛОГИЯ

Термин «гипноз» (от греч.:hypnos—- сон; Гипнос — древнегрече­ский бог сна, сын богини Ночи) в русском языке имеет два значения: как особое, временное состояние сознания человека («находится под гипнозом») и как процесс воздействия, приводящий к этому состоя­нию («поддаваться гипнозу» = поддаваться гипнотическому воздей­ствию).

Гипноз вызывается либо другим человеком (например, гипно­тизером) и тогда говорят о гетерогипнозе, либо самим человеком и тогда говорят об автогипнозе.

Гипнотическое воздействие также имеет два значения: воздей­ствие с целью вызова гипноза и воздействие на человека, уже нахо­дящегося в гипнозе, с какой-либо другой целью (например, гипно­терапии, т.е. лечения).

Гипноз рассматривается как общее понятие по отношению к по­нятиям «гипнотический сон» и «гипнотический транс».

Следует дифференцировать понятия «гипноз» (как процесс) и «внушение» (как процесс): первое является частным по отношению к более широкому понятию в психологии — понятию «внушение» как воздействию не только с целью вызова гипноза, но с иными целями (расположения к себе, совершения человеком определенных поведенческих актов и т.п.). При этом, хотя внушающее воздействие и может оказываться на человека в бодрствующем состоянии, ин­формация в основном адресована подсознанию.

Таким образом, в принципе следует дифференцировать поня­тия «внушаемость» и «гипнабельность», хотя во многом они сино­нимичны.

2. ГИПНОЗ КАК СОСТОЯНИЕ СОЗНАНИЯ

Сознание человека, находящегося в гипнозе, выключено полно­стью (при гипнотическом сне) или частично (при гипнотическом трансе, когда человек осознает, что он в гипнозе), что физиологи­чески выражается в торможении коры головного мозга, за исклю­чением одного участка — так называемого сторожевого пункта, благодаря которому осуществляется раппорт — своеобразная связь между гипнотизером и гипнотизируемым.

Таким образом, гипноз как состояние — это измененное состоя­ние сознания; по принятой классификации — не нормальное (в смысле — не типичное), не патологическое, частично или пол­ностью не функционирующее сознание.

Состояние гипноза характеризуется своеобразной блокировкой сознания: в то время как органы чувств (слух, зрение...) работают нормально и от них поступают в мозг нервные импульсы, в созна­ние эта информация не проникает: оно блокировано словесным воздействием гипнотизера; в результате загипнотизированный не осознает информацию, поставляемую ему (его сознанию) собствен­ными органами чувств. Таким образом, загипнотизированный че­ловек может находиться с открытыми глазами и при этом ничего не видеть вокруг себя; точнее, на сетчатке его глаз внешние пред­меты отражаются, нервные импульсы по зрительным нервам до­стигают мозга, но в кору (заведующую сознанием) не поступают (это состояние называют «негативной галлюцинацией» — терми­ном, по нашему мнению, не очень удачным).

Одновременно с этим в подобном состоянии у человека можно вызвать видения того, что в его окружении отсутствует («Вы в саду» — и человек видит деревья). Возникает эффект «центрального зрения», когда появляющиеся в мозгу образы вызываются не органами чувств, а словами гипнотизера (так называемая позитивная галлю­цинация). И это явление дает нам основание сделать весьма важ­ный (хотя и не имеющий прямого отношения к теме «гипноз») для понимания проблем экстрасенсорного восприятия вывод: человек может видеть (в смысле осознавать зрительные образы) не только глазами (как Вы сейчас видите эти буквы), но и мозгом: зрительный образ может возникать в сознании не только благодаря действию органа чувств — глаз, но и вопреки его действию, а благодаря воз­никшему от непосредственного воздействия извне на кору голов­ного мозга очагу возбуждения в зрительных отделах коры. Отсюда: видеть можно и без глаз, т.е. помимо органов чувств, т.е. экстрасен­сорным путем. Другой разговор — что видеть: то, что создано орга­нами чувств, или то, что создано помимо органов чувств — экстра­сенсорным путем (ведь когда я попрошу Вас представить лицо хорошо знакомого Вам человека, Вы увидите это лицо экстрасен­сорным путем). Таким образом, вполне реально прямое воздействие на корковые зоны органов чувств, минуя сами органы.

И коль скоро мы заговорили о физиологии центральной нервной системы, следует еще отметить: есть мнение (автору не известны экспериментальные его доказательства, хотя это не противоречит теории), что в состоянии гипноза уменьшается активность левого полушария мозга и активизируется его правое полушарие .

Гипнотическое состояние сознания характеризуется не только блокировкой сознания от внешних сигналов (кроме голоса гипно­тизера), но и блокировкой собственных желаний, потребностей, установок. Под гипнозом человек желает только того, что исходит от гипнотизера; какая-либо инициатива полностью отсутствует; свободная воля практически подавлена, как подавлена и критика.

И в этой связи весьма важной является следующая проблема:

3. ГИПНОЗ И СТЕПЕНЬ СВОБОДЫ В ПОСТУПКАХ

Система личности каждого человека представляет собой кар­кас ценностей типа «это — хорошо», «это — плохо» («любить лю­дей — это хорошо», «красть — это плохо», «чистить зубы — это хо­рошо», «делать недобросовестно — это плохо» и т.п.). И именно этими своими ценностными ориентациями человек руководству­ется в жизни: если его не вынуждают обстоятельства, то он обычно делает то, что считает хорошим, и не делает то, что сам считает пло­хим.

Но состояние гипноза — это состояние блокирования созна­ния не только для информации извне, но и для информации «из­нутри» — из собственной системы ценностей данной личности (где и записано, что такое хорошо и что такое плохо).

Человеку в его обычном (не гипнотическом) состоянии дают лист бумаги и говорят: «Разорвите этот лист». Большинство наших слу­шателей (на наших тренингах) на это реагировали так: «А зачем?» И в этом вопросе скрыто стремление выяснить: соответствует ли его собственным ценностям цель данной просьбы, цель данного поступка (разрыва листа бумаги). При повторной просьбе это сде­лать многие из них это делают, но при этом испытывают некий психи­ческий диссонанс: все-таки что-либо уничтожать «просто так» — это не соответствует одной из их ценностных ориентации — «не уничтожать» без надобности имущество. Но насколько эта ценность («не уничтожать») сильна? Ведь кто-то и не стал спрашивать «а за­чем?», а просто взял и, не испытывая при этом почти никакого дис­комфорта, разорвал лист; кто-то спросил, а затем почти спокойно это сделал; а кто-то, делая это, «пересиливал себя» — приносил в жертву одну ценность («не уничтожать») ради достижения другой ценности (либо чтобы уважаемому человеку — профессору реали­зовать его просьбу, что является ценностью; либо ради ценности «послушания» — вот так он воспитан: «надо слушаться старших»).

Но если бы всех этих людей погрузить в гипноз и дать такую же команду, практически они все выполнили бы ее без какого-либо внутреннего сопротивления — собственная ценностная ориента­ция «не уничтожать» оказалась бы слабее приказа гипнолога. Так же многие выполнили без гипноза и команду «разорвать эту бро­шюрку1», хотя «многие» означает, что некоторые при этом все-таки «переживали», что можно заметить по некоторой медлительности в выполнении (по сравнению с выполнением команды «разорвать лист»). И это понятно: установка «не рвать книги» — более силь­ная, чем установка «не рвать бумагу (да к тому же чистую)». И тем не менее — разорвали брошюрку, принося таким образом в жертву одну свою ценность ради достижения другой, которая сейчас до­минирует — ценности послушания (которая в данном случае создана искусственно: «Вы будете слушаться меня и выполнять все мои ко­манды»). Ну а под гипнозом они поступили с брошюркой точно так же, как с чистым листом бумаги, — разорвали.

Но насколько далеко так можно уйти, какие еще ценности че­ловек может под гипнозом принести в жертву ради ценности по­слушания? Ответ на этот вопрос и есть ответ на проблему о свободе воли под гипнозом: может ли человек сделать под гипнозом все, что угодно гипнотизеру, вопреки всем своим ценностям, или нет?

...Испытуемому, находившемуся под гипнозом, дали в руки склянку и сказали, что в ней азотная кислота (испытуемый по сво­ему образованию знал, что это такое). На самом деле в склянке была безобидная жидкость. Затем человека подвели к другому человеку и приказали вылить «кислоту» тому в лицо. Испытуемый не выпол­нил команду — ценность «послушания» оказалась все-таки мень­шей, чем ценность «здоровья другого человека». Тогда последовал новый приказ гипнотизера с информацией, что стоящий перед ним человек готов убить ребенка. Загипнотизированный выполнил ко­манду — плеснул в лицо «кислоту», проявив таким образом систему своих ценностей: ценность «жизнь ребенка» плюс ценность «по­слушание» оказались выше ценности «здоровье другого человека».

А вот еще один пример эксперимента, участником которого был автор. Испытуемому в гипнозе дали в руки картонный нож и сказа­ли, что это настоящий нож. Затем ему дали команду «ударь ножом в грудь» другого человека. Загипнотизированный не выполнил команду (ценность «жизнь человека» оказалась выше ценности «по­слушание»); ему повторили команду еще и еще раз (повышали цен­ность «послушания») и, наконец, он выполнил команду — «ударил ножом в грудь», но — рукояткой в грудь, а не острием лезвия. И та­ким образом его подсознание (а в гипнозе человеком управляет только подсознание) как бы «схитрило» — удовлетворило ценность послушания (ударил) и удовлетворило ценность жизни другого че­ловека (не убил).

Таким образом, человек под гипнозом будет сопротивляться команде, если его действия будут противоречить достаточно вы­сокой для него ценности (по сравнению с ценностью послушания); и не будет активно сопротивляться команде, если она хотя и про­тиворечит какой-либо его ценности, но последняя для него не очень высокая — «нельзя рвать брошюрки» (в том числе и по сравнению с ценностью послушания, которая у него могла быть достаточно выражена и до гипнотизации — по его характеру).

И получается, что подобным образом можно выявить, что для человека очень ценно, что менее ценно, а что совсем не ценно, хотя он и говорит нам, что это для него важно. Но известно: то, что в соз­нании человека (а говоря «поверьте, это для меня очень важно», он проявлял свое информационное поле сознания), не всегда соот­носится с тем, что в его подсознании, которое в основном и управляет поведением людей. Следовательно, посылаемая под гипнозом команда будет реализована или не реализована в зависимости не от системы осознаваемых ценностей («я знаю, что жестокость — это плохо» — это в сознании человека), а от системы ценностей под­сознания (где жестокость может оцениваться с плюсом). Отсюда вывод: то, что называют «волей» применительно к гипнотическо­му состоянию, есть система подсознательных ценностей, которая и проявляется в реализации или нереализации команд гипнотизера. Иначе говоря, гипноз мог бы быть использован и для психодиагно­стики системы истинных (подсознательных) ценностей человека. Однако обычно гипноз используется для других целей.

Страницы: 1, 2, 3, 4