| |||||
МЕНЮ
| Сниженная лексика английского языка и ее перевод на русский язык (на примере переводов романа С. Кинга “Долгий путь”)Сниженная лексика английского языка и ее перевод на русский язык (на примере переводов романа С. Кинга “Долгий путь”)ОГЛАВЛЕНИЕ ВВЕДЕНИЕ…………………………………………………...………………………………….3 ГЛАВА I. СНИЖЕННАЯ ЛЕКСИКА СОВРЕМЕННОГО АНГЛИЙСКОГО ЯЗЫКА И ЕЕ ФУНКЦИИ В 1.1 Процесс демократизации современного английского языка……………….....7 ГЛАВА II. ПЕРЕВОД СНИЖЕННОЙ ЛЕКСИКИ АНГЛИЙСКОГО ЯЗЫКА НА РУССКИЙ 2.1 Проблема перевода сниженной лексики английского языка……………..…15 ЗАКЛЮЧЕНИЕ…………………………………………………………………………………32 СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ……………………………………………………………………...34 ВВЕДЕНИЕ Быстрое развитие информационных технологий и средств коммуникации, однополюсная картина мира позволяют в настоящее время говорить о процессах глобализации в мировом сообществе. Это, с одной стороны, приводит к унификации и стандартизации мировых культур, а с другой стороны, повышает самосознание некоторых представителей национальных культур, выводит на первое место желание сохранить специфику и особенности своей культуры при уважении к представителям других культур и разумном приятии самих этих культур. Возрастает роль переводчика художественной литературы – как связующего
звена в межкультурной коммуникации. На плечи переводчика ложится
ответственность за адекватную передачу художественного текста. Искусство Одним из «проблемных» пластов лексики любого языка при этом остается пласт сниженной лексики, наиболее близкий к живой коммуникации, наиболее ярко отражающий менталитет носителей языка, зачастую идиоматичный. В современной мировой литературе при ее стремлении к натурализму
разговорная (сниженная) лексика представлена в полной мере, начиная от
просторечий и заканчивая табуированной лексикой. И хотя отношение к ней
неоднозначно, но эта лексика составляет достаточно весомую, совершенно
неотъемлемую часть лексикона. Как считает В.Д. Девкин, без знания
разговорно окрашенной лексики при изучении иностранного языка обойтись
невозможно. Знакомство с разговорной лексикой нужно, чтобы понимать
обиходную речь, чтобы овладеть важной частью лингвострановедения, чтобы
уметь расшифровать подтекст, остроты, ассоциативный план высказываний Целью данной работы является попытка выявить особенности перевода сниженной лексики английского языка в художественном тексте. Для достижения цели были поставлены следующие задачи: 1) определить понятие «сниженная лексика»; 2) рассмотреть существующие классификационные стратегии английской сниженной лексики; 3) определить способы перевода сниженной лексики, функционирующей в художественном тексте, на русский язык. Материалом исследования послужил роман С. Кинга «Долгий путь» и его переводы, выполненные А. Георгиевым[1] и В. Вадимовым[2]. Выбор автора и произведения неслучаен. Стивен Эдвин Кинг (Stephen Подобные мнения способен развеять роман «Долгий путь» (написан под псевдонимом Р. Бахмана), проблематикой которого является американская страсть к шоу, достигающая порой чудовищных масштабов. Герои романа участвуют в телешоу “Long Walk” – в марафоне на выживание, где всякий неспособный двигаться дальше будет убит. Дикая игра, участники которой – подростки, едва достигшие совершеннолетия, транслируется в национальном эфире. Взаимоотношения «игроков», идущих на смерть, их внезапное осознание
всего ужаса ситуации накладывают отпечаток на язык романа, изобилующий
сниженной, часто – табуированной лексикой, не вызывающей при этом у
читателя негативного восприятия подобного литературного приема, потому что
иначе невозможно было бы правдиво отразить весь накал страстей между
героями – от ненависти и до любви. По мнению известного переводчика К.А. ГЛАВА I. СНИЖЕННАЯ ЛЕКСИКА СОВРЕМЕННОГО АНГЛИЙСКОГО ЯЗЫКА И ЕЕ ФУНКЦИИ В ХУДОЖЕСТВЕННОМ ТЕКСТЕ 1.1 Процесс демократизации современного английского языка Развитые естественные языки проявляют себя в различных стилях; нельзя сводить представление о языке к его кодифицированному варианту – с этим утверждением соглашаются в настоящее время большинство филологов и приводят в качестве доказательства результаты стилистического анализа литературных произведений [Елистратов 1994: 32]. Оказывается, письменные тексты, хотя они отображают лишь малую долю всевозможных говоров и в них слышны только отдельные звуки живой уличной речи, доказывают существование всевозможных «подъязыков» в разные культурно- исторические эпохи. При этом именно те тексты, в которых использован потенциал так называемых сниженных стилей, являются наиболее богатыми, экспрессивными, волнующими современного читателя. В России в перестроечное время произошел настоящий «бум» в изучении
сниженных стилей русского языка. Это было обусловлено взрывом гражданских и
языковых свобод. Стремительные социальные перемены повлекли за собой
значительные изменения в стилистике устной и письменной речи. А филологи
получили богатый источник материала для исследований и возможность изучать
и обсуждать в печати любую область языкознания. Стало допустимым выйти за
рамки наблюдения за разговорной речью и просторечием и приняться за Тенденции интереса к сниженной лексике, схожие с отечественными, имеют
место в англоговорящих странах. С убыстрением темпа современной жизни
значительно ускорился и процесс расширения словаря данной лексики, особенно
в середине кризисных 60-70-х годов в связи с бурным ростом средств массовых
коммуникаций. В этот период заявило о себе гораздо более широкое
разнообразие социальных групп, оказались широко представленными
маргинальные «культуры». К традиционным творцам разговорной лексики –
представителям подполья, армии, джазистам и фанатам джаза, эмигрантам,
пьяницам – присоединились хиппи, наркоманы, которые ввели в язык слова,
связанные с «пограничными» состояниями, противопоставленными нейтрально
окрашенной лексике. Социальная революция открыла язык гомосексуалистов,
других «исследователей» сексуальной свободы. Впервые столь широкое хождение
получают ругательства и непристойности, которые в это время прочно
утверждаются в сфере разговорного языка, но отсутствуют в словарях Для обозначения новых социокультуных ситуаций появляются новые слова. Сниженность лексических единиц декларирует свободу ухода от действительности любым путём. Она свидетельствует о принятии всего аморального, непривычного, вульгарного, провоцирующего «обывателя», использующего стандартный язык. И новые словари сниженной лексики отражают деградацию нравов, цинизм и «крутость» новой жизни, порой очевидно показные, отражающие желание подстроиться под эту новую «моду». С новой силой обнаруживается человеческий фактор образования сниженной лексики, её тенденция к упрощению, вульгаризации, её зацикленность на пяти органах чувств, в основном еде и сексе, её стремление обнажить подсознание, путь ассоциации – путь образности. Разговорная речь по своей сути предполагает «братство» говорящих, особенно существенное для американцев, чем для англичан, которые не пускают корней – ни физических (они часто переезжают), ни интеллектуальных (на протяжении жизни они склонны менять род занятий). В наши дни разговорная лексика распространена гораздо шире, чем
прежде, а понимаема практически также хорошо, как нейтральная. И хоть она
не признаётся нормативными словарями, сегодня она является активной
составляющей языка. Уже двадцать лет назад статистика утверждала, что
средний американец использует в своей речи 10% сниженной лексики. Да и по
своей природе это преимущественно язык устного, а не письменного общения. Быстрее других пластов разговорная лексика отражает общую тенденцию
максимальной сжатости чувства в слове – лаконичности, доходящей до
условности. В таком повышенно эмоциональном общении важна оперативность,
которую дают клише. Наблюдается концентрация, уплотнение лексических К этому времени филологи осознали необходимость детальной классификации лексического фонда языка и при попытках классификации в регистре сниженной/разговорной лексики «появляются»: бранная лексика, жаргоны и даже лексика табу. Поэтому и для нашей работы представляется необходимым дефинировать понятие «сниженная лексика». 1.2 Понятие сниженная/разговорная лексика Сниженная лексика «многолика»: она представлена жаргонами, диалектной и социолектной лексикой, бранью и лексикой-табу, а также «незначительно сниженными» (близкими к нейтральным) лексическими единицами, характерными для неэкспрессивной или слабо экспрессивной устной коммуникации. Функционирование сниженной лексики имеет, по мнению Л.М. Борисовой, непосредственное отношение к таким актуальным областям гуманитарного знания, как культурная антропология, межкультурная коммуникация, лингвокультурология [Борисова 2002: 25-26]. Обеспечивая довольно широкую сферу коммуникации и являясь неоднородной по своему составу, сниженная лексика всегда являлась камнем преткновения для исследователей в плане дефиниции и классификации, как и в плане наиболее полного лексикографического отображения данного регистра. Говоря о стилистических регистрах, стоит заметить, что в современном
языкознании по-прежнему принято различать три основных лексико-
стилистических разряда: книжная лексика (научная, официально-деловая,
газетно-публицистическая, поэтическая), стилистически нейтральная Каждый лексико-стилистический регистр обслуживает свою коммуникативную сферу, для которой характерны (или же присущи лишь ей) некоторые специфические понятия. Но если научная терминология большей своей частью уникальна и не имеет параллелей с общеупотребительным словарным запасом, то разговорная лексика имеет в нем свои параллели, которые однако не сводятся лишь к дублированию литературной лексики [Девкин 1994: 13]. Пытаясь решить проблему дефиниции лексики разговорного регистра, в
предисловии к немецко-русскому словарю разговорной лексики В.Д. Девкин дает
такие определение понятию «разговорность»: В лексикографии можно встретить также следующие определения данных
понятий: 1981: 36]. 74]. Среди всех, рассмотренных нами дефиниций разговорной лексики, при всем их многообразии и широте толкования термина, мы можем отметить несколько характерных положений, которых мы будем придерживаться, говоря о разговорной/сниженной лексике: 1) разговорная лексика противопоставлена литературному языку; 2) разговорная лексика харатеризуется сниженностью своего состава по отношению к литературному языку; 3) разговорная лексика функционирует в быту, в стихии свободного общения, вне официальных норм языка. Характерен также тот факт, что исследователи английского языка предпочитают говорить не о разговорной или сниженной лексике, а – о неформальной или же сленге [Борисова 2002; Заботкина 1989 и др.]. 1.3 Классификационные стратегии разговорной лексики Многоаспектность такого понятия как «разговорная лексика» объясняет наличие разных подходов к ее классификации. Однако, несмотря на неоднозначный подход исследователей, можно сказать, что по семантическому признаку различают несколько разрядов сниженной лексики: 1) констатирующие номинации лица, обозначающие негативную с точки зрения интересов общества (или его большинства) деятельность, занятия, поступки, поведение кого-либо: operator ‘вор, мошенник, карманник’; junker ‘наркоман, сидящий на игле, особенно на героине’; bottom woman ‘проститутка’; 2) слова и словосочетания, в самом значении которых при констатирующем характере семантики, содержится негативная оценка деятельности, занятий, поведения кого-либо, сопровождаемая экспрессивной окраской: trash ‘вандал’, whore-hoper ‘ходок, потаскун, сперматозавр’; lude ‘«Кваалюд», торговая марка наркотика-депрессанта, «снижающего», снимающего действие возбуждающих наркотиков’; 3) зоосемантические метафоры, содержащие, как правило, негативные оценки адресата речи и грубую экспрессию неодобрения, презрения, пренебрежения: ape ‘негр, горилла’; cow ‘корова, некрасивая и толстая женщина’; 4) слова, обозначающие действия или качества, свойства кого-либо или чего- либо. Среди таких слов есть слова констатирующей семантики и слова оценочные, с яркой экспрессивной окраской: shit ‘чёрт, дерьмо, лажа’, bubs ‘буфера, большие женские груди’; 5) слова и словосочетания, в самом значении которых заключена негативная (бранная) оценка кого-либо как личности, с достаточно сильной негативной экспрессией: shit-head ‘дурак, говнюк’; dingey ‘негритос’; puta ‘путана, проститутка, давалка’ [Ротенберг, Иванова 1994]. По сфере употребления разговорная лексика обозначается в англо-русских словарях следующими пометами: 1) помета «прост.» обозначает «лексику малокультурной городской среды, известную и употребительную, в отличие от диалектной, повсеместно» [Кожина 1993: 127]. Лексемы, относимые к просторечиям: whozat? ‘who is that?’; wassamatter? ‘what is the matter?’; 2) помета «диал.» маркирует слова народных говоров, не входящие в словарный состав литературного языка и ограниченные в своём употреблении определенной территорией: If yoh see a policeman warn da brotha! (ямайский английский) ‘If you see a policeman warn the brother!’; 3) помета «жарг.» указывает на слова, не входящие в состав литературного языка, с помощью которых отдельные профессиональные группы обозначают предметы и явления уже имеющие свои наименования в общеупотребительной лексике языка: over the hill ‘смывшийся из тюрьмы’; fumtu ‘затраханный’ – тюремный жаргон; 4) помета «сленг» сопровождает слова, противостоящие традиционно официальному, общепринятому языку, понятному лишь представителям сравнительно узкого круга лиц, принадлежащих к той или иной группе, которая ввела в обиход данное слово или выражение: hay-eater ‘белый человек’, suede ‘чёрный’ – негритянский сленг. По степени сниженности разговорных лексем известна классификация 1) фамильярную лексику (словарная помета «фам.» маркирует фамильярность, фривольность, подчеркнутую «несалонность» выражения, типичную для среды близких знакомых); 2) грубую лексику (помета «груб.» указывает на не эстетическое, антиэтическое понятие, на то, что обычно передают эвфемизмами); 3) вульгарную лекиску (помета «вульг.» обозначает применение грубых слов не по прямому их назначению, а для негативных характеристик того, что в норме называется нейтрально, прилично); 4) бранную лексику (помета «бран.» сопровождает бранную лексику, имеющую, как правило, нечеткий, общенегативный контур значения); 5) нецензурную лексику (помета «неценз.» обозначает табуированную, запретную лексику) [Девкин 1994: 9]. Однако в английском языке составителями словарей выделяется несколько отличный от предложенного В.Д. Девкиным ряд стилистических помет, характеризующих степень сниженности лексической единицы. Так, В.Д. Аракин выделяет: 1) грубую (rough): bloody ‘проклятый’; 2) презрительную (contemptious): spown ‘плодиться’; 3) пренебрежительную (scomfull): a sad drunkard ‘горький пьяница’; 4) разговорную лексику(colloquial): to hike ‘гулять, ходить пешком’; pine ‘ананас’ [Аракин и др. 1991: 13-14]. О.С. Ахманова и Е.А.М. Уилсон выделяют в свою очередь лишь собственно разговорную, а также грубую и презрительную лексику. Т. Ротенберг и В. Иванова, составители англо-русского словаря американского сленга, выделяют: 1) оскорбительную лексику – слово (выражение), используемое с целью оскорбить: geese ‘евреи’; 2) презрительную лексику – слово (выражение), выражающее презрение: rag- head ‘индус, азиат’; 3) ругательную лексику: to fuck ‘трахать, иметь’. Наглядно сравнение рассмотренных выше классификаций можно представить в виде таблицы (таблица №1): Таблица №1 ГЛАВА II. ПЕРЕВОД СНИЖЕННОЙ ЛЕКСИКИ АНГЛИЙСКОГО ЯЗЫКА 2.1 Проблема перевода сниженной лексики английского языка То, что из книги непереводимо, не есть ни лучшее, ни худшее в ней. Ф.Ницше, «Человеческое, слишком человеческое» Стоит заметить, что степень соотносимости экспрессии иноязычной и родной лексики представляет собой в настоящее время довольно сложный вопрос ввиду проблемы перевода подобных лексических единиц переводчиками иноязычной литературы, кино и пр. Зачастую переводчики, учитывая подобное несовпадение степени экспрессии, дают перевод менее экспрессивными эквивалентами русского языка. Так фраза “What the fuck are you doing here?” часто переводится как ‘Что, чёрт возьми, ты здесь делаешь?’ Но нередко встречается необоснованное «занижение экспрессии». Примером может служить фраза из фильма «Телохранитель»: “Does it mean that I can’t fuck you?”, которая переведена как «Это означает, что я не могу больше спать с тобой?». В настоящее время в цеху переводчиков появилось новое течение,
связанное с одиозной Интернет-фигурой Дмитрия Пучкова – «Гоблина»,
приверженцы которого, наоборот, переводят сниженную лексику наиболее
экспрессивными русскими эквивалентами: “Get off from my obstacle” (“Full Переводы Д. Пучкова вызвали бурю негодования в кругах маститых переводчиков кинопродукции. Сам «Гоблин», переводы которого пользуются невероятным успехом, не без удовольствия заявляет следующее: «Я перевожу английскую нецензурную брань на русский без купюр, так как твёрдо уверен в том, что режиссёру и сценаристу виднее, что и как говорят герои фильма. Не дело переводчику строить из себя цензора. В моём переводе фильмы обретают адекватное русское звучание» [Итоги.ru 2004]. Один из известных переводчиков Василий Горчаков, в ответ замечает, что
вопрос относительно использования ненормативной лексики в переводах
весьма непрост: «Непечатное слово в Америке и непечатное слово у нас – это
совсем разные вещи. Американская идиоматика значительно менее экспрессивна,
чем русская. Поэтому я использовал мат только в том случае, когда возникала
необходимость максимально подчеркнуть остроту какой-то ситуации в фильме. И
делал это весьма редко. Я не хочу, чтобы моя дочь, например, слышала с
экрана поток нецензурной брани, пускай даже в американском фильме» Страницы: 1, 2 |
ИНТЕРЕСНОЕ | |||
|