Политико-правовые основы Всеобщей Декарации прав человека

p> Показательна в этом отношении и практика национальных судов, которые используют положения Декларации для трактовки прав и свобод, закрепленных в национальном законодательстве, и выявления их нарушения. Наиболее часто ссылались на Декларацию австрийские суды, а римский суд квалифицировал положения Всеобщей декларации как общепризнанные нормы международного права[27].

Значительный опыт в применении Всеобщей декларации приобрел
Конституционный суд Российской Федерации, часто использующий ее положения при определении соответствия российского законодательства Конституции и международным стандартам в области прав человека.

Всеобщее признание Декларации способствовало кардинальному изменению ее статуса: будучи по способу принятия резолюцией-рекомендацией Генеральной
Ассамблеи ООН, она стала общей обычной нормой международного права. Следует отметить, что содержание Декларации не соответствовало духу рекомендательных норм. Некоторые ее положения изложены в повелительной тональности. Характерна в этом плане статья 30 , в которой заявляется в императивной форме, что ни одно государство, ни отдельные лица не могут
“совершать действий, направленных к уничтожению прав и свобод, изложенных в
Декларации”. Универсальный характер прав и свобод, их ориентированность на все человечество позволили ряду ученых (Лаутерпахт, Макдугал, Чен) считать
Декларацию Великой хартией вольностей всего человечества (Magna Carta), а ее нормы имеющими характер ius cogens 31.

Однако значимость Всеобщей декларации заключается не только в том, что она явилась первым международным стандартом в области прав человека, но и в том, что она создала правовую базу для последующего кодификационного процесса в этой области, который способствовал эволюции концепции прав человека.

Развитие концепции прав человека шло по следующим направлениям: 1) толкование принципов, основополагающих для концепции прав человека; 2) детализация и конкретизация фундаментальных прав и свобод человека и их регламентация в отношении отдельных социальных групп; 3) создание института международной защиты прав человека.

1. Толкование принципов, основополагающих для концепции прав человека.

Несмотря на признание Всеобщей декларации по правам человека мировым сообществом, начиная с 80-х гг. страны Афро-Азиатского региона стали выступать с критикой принципа универсальности прав и свобод человека, закрепленного во Всеобщей декларации, называя его абстрактным, нереальным, отражающим лишь европейские ценности и не учитывающим национальные, религиозные, исторические, географические особенности каждого государства или группы государств.

Указанная позиция особенно ярко выявилась в выступлениях представителей развивающихся государств (Китая, Кубы, Индонезии, Сирии,
Пакистана, Йемена, Сингапура) в период проведения Второй всемирной конференции по правам человека (с 14 по 25 июня 1993 г.). Они заявили о новой концепции прав человека, в отличие от традиционной западной, суть которой сводилась к следующему: а) основное внимание должно уделяться региональной специфике отдельных стран при трактовке и применении прав человека; б) социально-экономическим правам должен отдаваться приоритет перед гражданскими и политическими, “причем акцент делается на особую значимость коллективных прав в ущерб индивидуальным правам”; в) установление статуса личности относится к исключительно внутренней компетенции государства, поэтому принцип невмешательства во внутренние дела государства должен быть определяющим даже при грубых нарушениях прав человека[28]. Очевидно, что данную концепцию трудно назвать новой, так как большинство из вышеизложенных аргументов были характерны для позиции
Советского государства и отстаивались им при выработке Всеобщей декларации прав человека.

Однако абсолютное большинство государств—участников Венской конференции по правам человека не поддержали сторонников “азиатской” концепции, и в итоговом документе конференции — Венской декларации и
Программе действий принцип универсальности прав человека был подтвержден и углублен. В нем подчеркивалось, что “все права человека универсальны, неделимы, взаимозависимы и взаимосвязаны. Международное сообщество должно относиться к правам человека глобально, на справедливой и равной основе.
Хотя значение национальной и региональной специфики различных исторических, культурных и религиозных особенностей необходимо иметь в виду, государства, независимо от их политических, экономических и культурных систем, несут обязанность поощрять и защищать все права человека”[29].

2. Детализация и конкретизация фундаментальных прав и свобод человека и их регламентация в отношении отдельных социальных групп.

Всеобщая декларация легла в основу нормотворческой деятельности в области прав человека на международном уровне. Основные фундаментальные права человека получили закрепление в универсальных международных договорах
(Пакт о гражданских и политических правах 1966 г., Пакт об экономических, социальных, культурных правах 1966 г.) и в региональных соглашениях
(Европейская конвенция о защите прав человека и основных свобод 1950 г.,
Американская конвенция о правах человека 1969 г., Африканская Хартия прав человека и народа 1981 г.). Кроме того, весомый вклад в осуществление кодификационного процесса в области прав человека внесли Конвенции ООН, МОТ и ЮНЕСКО, регулирующие права и свободы отдельных групп населения (Конвенции
ООН о политических правах женщин 1952 г., Конвенция ООН о правах ребенка
1989 г., Конвенция ЮНЕСКО о ликвидации дискриминации в области образовании
1960 г., Конвенция МОТ о злоупотреблении в области миграции и обеспечении трудящимся мигрантам равенства возможностей и обращения 1975 г. и т. д.). В настоящее время имеется около 70 конвенций в области прав человека.
Новацией договоров по правам человека в отличие от Всеобщей декларации являются детальная трактовка прав человека, закрепление гарантий их реализации государством, выделение особой категории фундаментальных прав человека, не подлежащих ограничению со стороны государств ни при каких обстоятельствах (право на жизнь, недопустимость пыток, свобода мысли и убеждений, право на судебную защиту). Учитывая юридическую обязательность конвенционных норм, для государств, ратифицирующих международные соглашения, кодификационная деятельность в области права человека не только способствовала увеличению количества международных стандартов, но и активизировала национальное нормотворчество по их закреплению в законодательстве государств.

3. Создание института международной защиты прав человека.

Всеобщая декларация прав человека, базирующаяся на принципе неотъемлемости прав и свобод для жизнедеятельности любой личности, закрепила возможность ограничения прав личности со стороны государства только в исключительных случаях. Однако при этом возлагала лишь на государство функции контроля и защиты прав человека.

Многочисленные отступления и грубые нарушения прав человека, неоднократно приводившие к локальным вооруженным конфликтам, показали явную неэффективность внутригосударственного контроля за их соблюдением, особенно в странах с диктаторским режимом. Поэтому начиная с середины 70-х гг. в международно-правовых документах, принимавшихся в рамках Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе (СБСЕ) четко прослеживается тенденция определить функции международного права и внутригосударственного права в области защиты прав человека.

В первом документе СБСЕ — Хельсинкском Заключительном акте 1975 г., закрепившем принцип уважения основных прав и свобод человека в качестве принципа международного права, устанавливался баланс равного взаимодействия международно-правового и национального регулирования прав человека.
Государства должны “поощрять и развивать эффективное осуществление гражданских, политических, экономических, социальных и культурных и других прав и свобод... Совместно и самостоятельно действовать в соответствии с условиями и принципами Устава ООН и Всеобщей декларации прав человека”[30].

В документе Копенгагенского совещания Конференции по человеческому измерению СБСЕ уже утверждалась главенствующая роль международных стандартов в области прав человека. Согласно Документу любое государство имеет право “свободно выбирать и развивать в соответствии с международными стандартами в области прав человека свои политические, социальные, экономические и культурные системы... и должны обеспечивать, чтобы их законы, административные правила и политика сообразовывались с их обязательствами по международному праву”. Кроме того, отдельным лицам или группам, действующим от их имени, было предоставлено право “поддерживать связь с международными органами, наделенными компетенцией получать и рассматривать информацию, касающуюся утверждений о нарушении прав человека”[31] (иными словами, право обжаловать действия государства- нарушителя).

Наконец, в Документе Московской конференции по человеческому измерению
СБСЕ 1991 г. было прямо подчеркнуто, что “вопросы, касающиеся прав человека, основных свобод, демократии, верховенства закона носят международный характер... и не относятся к числу исключительно внутренних дел соответствующего государства”[32]. Таким образом, институт международной защиты прав человека был легализирован. Функции международной внутригосударственной защиты прав человека разграничивались следующим образом: на международном уровне разрабатываются международные стандарты в области прав человека и действуют контрольные органы за их соблюдением, на национальном уровне государства приводят свое законодательство в соответствие с международными стандартами и гарантируют их выполнение.

Международные контрольные органы стали обязательным структурным элементом универсальных конвенций по правам человека, начиная с принятия
Международной конвенции ООН о ликвидации всех форм расовой дискриминации
1965 г. Создаваемые на базе конвенций международные контрольные органы
(Комитет по ликвидации расовой дискриминации, Комитет по правам человека,
Комитет против пыток, Комитет по правам ребенка) наделялись правом требовать от государств периодического предоставления докладов о соответствии их законодательства положениям конвенций, а некоторые из них
(Комитет по ликвидации расовой дискриминации, Комитет по правам человека,
Комитет против пыток) уполномочивались рассматривать жалобы государства на государство относительно нарушения прав человека, предусмотренных соответствующей конвенцией, и индивидуальных жалоб граждан на государство с правом вынесения рекомендаций по устранению нарушений.

Региональные конвенции (здесь безусловное авторство принадлежит
Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод 1950 г.) пошли гораздо дальше, предусмотрев учреждение Суда по правам человека, имеющего право рассматривать жалобы государства на государство и индивидуальные жалобы относительно нарушений положений конвенции, причем решение суда является обязательным для государства.

Итак, функционирование механизма международной защиты прав человека направлено на создание дополнительных гарантий их соблюдения государствами.
Однако совершенно очевидно, что эволюция концепции прав человека не свидетельствует о радикальных изменениях содержания Всеобщей декларации, а лишь конкретизирует и углубляет ее положения, что свидетельствует об уникальности, жизнеспособности и современности данного документа, несмотря на полувековой период со дня принятия Декларации.

Запретительный и разрешительный принципы и Всеобщая Декларация прав человека с точки зрения выпускника ВУЗа

Правовую область можно создавать опираясь на ЗАПРЕТИТЕЛЬНЫЙ, либо на
РАЗРЕШИТЕЛЬНЫЙ принципы.

В области законотворчества человечество исторически раньше освоило запретительный подход и сегодня он широко используется во всех нормативных документах порождаемых органами власти во всём мире. Найти истоки запретительного подхода, наверное, невозможно, поскольку запрет, как метод законотворчества, известен столько, сколько человечество помнит себя.

В законодательстве Тамерлана, говорят, было всего шесть законов.
Тексты законов были высечены на камнях и установлены на перекрёстках всех крупных дорог необьятной империи. За нарушение каждого закона предусматривалось единственное наказание - смертная казнь. Других наказаний законодатель не признавал. "За вмешательство третьего в спор двоих - смертная казнь", - гласил один из законов. Наверное, этот закон нашёл отражение в известной русской пословице: - "Двое дерутся - третий не лезь".

Область права базирующаяся на запретительных принципах помимо регулирующей деятельности, для чего она и создаётся, привносит в общество серьёзный дискомфорт. Это может ощутить каждый. Достаточно полистать уголовный кодекс. Невольно испытываешь гнетущую роль от этого нормативного документа, ловишь себя на мысли, не совершил ли ты чего-нибудь такого, за что тебя можно посадить если хорошенько покопаться в твоём настоящем и прошлом и предвзято высветить их. И это не мнительность сродни беспокойству студента первых курсов мединститута, подозревающего в себе все болезни, которые он изучает. Дело в том, что нормы права, основанные на запретителном принцыпе открывают широкое поле для террора общества "на законных основаниях". Всё дело в правоприменительной практике.

Достаточно ли здравого смысла, на который ты опирался всю жизнь не интересуясь законами, что бы быть чистым перед законами? Это беспокойство совершенно оправдано. Запретительный принцип позволяет держать граждан в напряжении, заставляет их "постоянно оглядываться". Усиливает этот эффект и юридическая норма - "Незнание закона не освобождает от ответственности".
Внесла свою лепту в создание напряжённости и художественная литература.
"Был бы человек, а статья найдётся". Ну и полноту картины завершает правоприменительная практика, оценённая в народном фольклёре - "Закон, что дышло - куда повернул, туда и вышло".

В диктаторских тоталитарных режимах преследование граждан, проистекающее из примата запретительного права, может приобретать весьма изощрённые формы. Достаточно вспомнить, что разгребая неправосудную нормоприменительную юридическую практику, доставшуюся обществу в наследство от коммунистического прошлого, Конституционный суд СССР специальным распоряжением признал недействительными засекреченные ведомственные положения и инструкции, которыми ограничивались права граждан.

Предпринимались и предпринимаются различные попытки нейтрализовать негативные моменты запретительного подхода в области права.

Из наиболее интересных отметим предложение конституировать, вписать в
Конституцию государств основополагающий принцип правовой сферы для человека. "Человеку разрешено всё, что не запрещено законом".
Конституировав этот принцип, общество во многом раскрепостило бы своих граждан, обеспечив им весьма комфортное правовое существование. Но на сегодня это пожелание остаётся чисто теоретическим и ни где и не конституировано. Хотя работа законодателя по созданию исчерпывающего списка запрещённых деяний, шкалы наказаний за нарушение перечня, априори допускает существование обширной области дозволенного, из которого мудрость и прозорливость законодателя призвана исключить что-то, как не допустимое.

Из других попыток отметим предложение конституировать принципы на которых базируется правовая сфера, регулирующая деятельность властных структур. "Органам власти запрещено всё, что прямо не разрешено в законе".
Не трудно видеть, что это положение является зеркальным отражением базисного принципа, на котором строится правовая сфера человека. Человеку можно всё, что не запрещено. Властям можно только то, что им разрешено. Но, повидимому, законодатель полагает, что конституирование принципа регулирующего деятельность властных структур в явной однозначной формулировке, - органы власти могут только то, что им можно, - выглядит слишком большим посягательством на прерогативы власти. Поэтому предпочитают не формулировать сам принцип, на основе которого регулируется деятельность власти. Но из законодательных норм предусматривающих наказание за превышение власти, то есть за использование властных полномочий сверх допустимых границ, следует признание, что существуют сами эти границы, что власть, это не вседозволенность, что есть фундаментальное ограничение при отправлении властных полномочий. А вот об этом прямо предпочитают не говорить.

Принципиально иной попыткой прорыва из сферы запретительного права для человека является Всеобщая Декларация Прав Человека принятая 10 декабря
1948 года Генеральной Ассамблеей ООН.

В Декларации была предпринята попытка отойти от запретительного принципа при установлении правовой области для человека. Впервые, опираясь на разрешительный принцип, в тридцати статьях Декларации были провозглашены основные "естественные" социальные, политические, юридические, экономические права человека, которые не могут отчуждаться в пользу государства или узурпироваться кем-либо. О злоключниях Декларации в СССР говорит тот факт, что во времена брежневского отката в 70-х годах диссидентам инкриминировали в вину в том числе и распространение текстов
Всеобщей Декларации Прав Человека. И только в конце 80-х годов она была открыто опубликована в стране.

Всеобщая Декларация Прав Человека методологически повторяет подход естествознания конца ХIX начала ХХ века, когда в различных областях знания для исследования каких-то явлений создавались эталоны сравнения - больше известные под названием идеальные модели. Абсолютно чёрное тело в физике, абсолютно белый шум в теории связи, идеальный компьютер Кэли в вычислительной технике, идеальный гранит Вистелиуса в геологии и т.п.

Всеобщая Декларация Прав Человека является таким же идеальным эталоном для оценки гражданских свобод в отдельных государствах.

Историческая роль Декларации заключается в том, что мировой кворум человечества впервые на основе разрешительного принципа определил неотчуждаемые права человека. Результатом этой работы явилось появление большого шлейфа вторичных документов, повторяющих основные положения и методологический подход создателей Всеобщей Декларации Прав Человека при разработки региональных и национальных стандартов в области прав человека.

Всеобщая декларация прав человека и Конституция Российской Федерации

В преамбуле Всеобщей декларации прав человека Генеральная Ассамблея
ООН указала, что она провозглашает Декларацию лишь «в качестве задачи, к выполнению которой должны стремиться все народы и все государства», а в
Международных пактах государства-участники уже обязались предпринять необходимые законодательные, административные и иные меры для осуществления в своих странах провозглашенных Пактами прав и свобод человека.

Наиболее эффективным и гарантированным внутригосударственным правовым средством закрепления международных норм в области прав человека является конституция государства.

45 лет разделяют принятие Всеобщей декларации прав человека и
Конституции РФ. Каждый из указанных документов имеет свою историческую и правовую значимость и сферу действия. Но при этом у них есть и нечто общее, связанное с историей их создания. Каждый из них создавался и принимался в условиях острого социально-политического и идеологического противостояния.

За истекшие годы Всеобщая декларация прав человека фактически превратилась из политической декларации в документ политико-правового характера. Как показывают специальные исследования, в конституциях более чем 110 стран мира имеются в той или иной степени ссылки на Декларацию.
Данная Декларация вместе с принятыми на ее основе международными пактами о правах человека составила своего рода международный кодекс прав и свобод человека, признанный большинством государств современного мира, который установил общегуманные стандарты прав и свобод человека. Эти стандарты стали правовым ориентиром для отдельных государств и мирового сообщества в целом, а также своеобразным критерием, «планкой», ниже которой государство не может опускаться. Организация Объединенных Наций, стремясь добиться торжества прав и свобод человека во всех странах мира, предпринимает значительные шаги с целью «придать дополнительный импульс усилиям по превращению нынешнего периода в эпоху, когда права человека будут восприниматься всеми в качестве неотъемлемого компонента обеспечения мира, безопасности, экономического процветания и социальной справедливости»[33].

Россия присоединилась к подавляющему большинству международных договоров и пактов в области прав человека, является членом практически всех международных организаций, провозгласивших защиту прав человека в качестве главной цели, и, наконец, в течение последних десяти лет в стране создана своя национальная система защиты прав человека, отвечающая мировым стандартам. Сначала была создана законодательная база, включающая в себя прежде всего Конституцию РФ, вызвавшую изменения почти во всех отраслевых законодательствах в плане закрепления прав и свобод человека, а также
Декларацию прав и свобод человека и гражданина 1991 г.

Как известно, в еще более драматических условиях разрабатывалась
Конституция России 1993 г. Конституционно-правовое оформление и закрепление новых политических, экономических и социальных основ Российского государства в условиях острейшего противоборства двух ветвей власти — законодательной и исполнительной, отражавших два подхода и два направления дальнейшего общественного развития страны, сопровождалось использованием и неконституционных средств: Указ Президента РФ от 23 сентября 1993 г. «О поэтапной конституционной реформе в Российской Федерации», отменивший ряд статей действовавшей тогда Конституции; прекращение деятельности Съезда народных депутатов РФ, Верховного Совета РФ, Конституционного Суда РФ; применение военной силы для разрешения возникшего политического кризиса.
Противоборство различных политических сил, использование различных концептуальных подходов и положений, новизна и неясность путей и форм реформирования политических и социально-экономических устоев общества, отсутствие стратегической идеи и программы развития российского общества не могли не сказаться на характере и содержании многих положений Конституции, в том числе и в области признания и защиты прав и свобод человека. Но в целом Конституция РФ 1993 г. явилась важным этапом развития общества, стала ядром правовой системы России, заложила правовые основы реформирования и совершенствования политических и экономических отношений, признала и гарантировала основные права и свободы человека.

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5