реферат, рефераты скачать
 

Сниженная лексика в современном немецком языке; источники пополнения и особенности функционирования в молодежном сленге


Сниженная лексика в современном немецком языке; источники пополнения и особенности функционирования в молодежном сленге

МИНИСТЕРСТВО НАУКИ И ОБРАЗОВАНИЯ

РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

СЛАВЯНСКИЙ-НА-КУБАНИ

ГОСУДАРСТВЕННЫЙ ПЕДАГОГИЧЕСКИЙ ИНСТИТУТ

ФАКУЛЬТЕТ ИНОСТРАННЫХ ЯЗЫКОВ

специальность 033200.00 «Немецкий язык с дополнительной специальностью английский язык»

кафедра германской филологии и методики преподавания иностранных языков

ВЫПУСКНАЯ КВАЛИФИКАЦИОННАЯ РАБОТА

СНИЖЕННАЯ ЛЕКСИКА В СОВРЕМЕННОМ НЕМЕЦКОМ ЯЗЫКЕ; ИСТОЧНИКИ ПОПОЛНЕНИЯ И

ОСОБЕННОСТИ ФУНКЦИОНИРОВАНИЯ В МОЛОДЕЖНОМ СЛЕНГЕ

|Выполнил |Научный руководитель |
|студент 5 курса |канд. филол. наук., |
|Солодкий Максим |доц. Синдеева Виктория |
|Васильевич |Борисовна |
| | |
|____________________ |_______________________ |
| | |
| | |
| | |
| | |

г. Славянск-на-Кубани

2004г

ОГЛАВЛЕНИЕ


ВВЕДЕНИЕ....................................................................
.........................................3

ГЛАВА 1. Особенности словаря молодежного социолекта...............................6

1.1. Стилистическое расслоение словарного состава языка; разговорная лексика.....................................................................
................................................6

1.2. Понятия «сленг»,
«жаргон»....................................................................
......11

3. . Причины употребления сниженной лексики в языке молодежи..............13


ГЛАВА 2. Стилистичесикие кластеры сниженной лексики.............................24

2.1. Лексикографическое отражение сниженной лексики................................24

2.2. Функциональная нагрузка стилистических кластеров в молодежном сленге......................................................................
...............................................34

2.3. Источники пополнения регистра сниженной лексики...............................45

ЗАКЛЮЧЕНИЕ..................................................................
..................56

СПИСОК
ЛИТЕРАТУРЫ..................................................................
.50

ВВЕДЕНИЕ

Антропоцентризм как воззрение о том, что человек есть центр и высшая цель мироздания, завоевывает все более прочные позиции в качестве ведущего принципа в различных областях научных исследований. Применительно к филологии эта тенденция выражается в обращении интересов современных исследователей к живой разговорной речи, к дискурсу в его ежедневном, бытовом выражении. Экспрессивность, образность, живость, подвижность состава, некоторая социальная кодированность – все эти качества разговорного пласта современной лексики привлекали и привлекают многих ученых, в числе которых необходимо назвать имена Г. Эманна, В.Д. Девкина,
Б.А. Ларина, Т.Г. Никитиной, Г.В. Быковой и других.

В настоящее время нельзя сказать, что вопрос выделения, классификации, исследования и «регулирования» потребления в дискурсе сниженной лексики относится только к лингвистической проблематике. Этой проблемой занимаются такие науки, как психология, социология, педагогика, группа юридических наук, а также, как показал опыт последних лет, этим вопросом занимаются даже парламенты различных стран.

Социальные изменения, связанные с изменениями в структуре общества, привели к определенному расшатыванию традиционных литературных норм. Это находит отражение не только в увеличении количества речевых ошибок, но и в существенном изменении словарного состава языка. В научной литературе довольно часто приводят слова Б.А. Ларина (относящиеся к 1928 году, когда лингвисты наблюдали сходную с сегодняшней по интенсивности проявления языковую картину) о том, что историческая эволюция любого литературного языка может быть представлена как ряд последовательных «снижений», варваризаций, но лучше сказать – как ряд «концентрических развертываний».

На фоне растущего негативизма в обществе, стремления к освобождению от привычных норм развивается и укрепляется тенденция к отчуждению от
«формализованного» общества и его установок, в том числе и языковых, лексических, формируется социализированное антагонистическое сознание – быть не как все, что находит свое отражение прежде всего в языке наиболее восприимчивой к новым веяниям культуры социальной группы – в языке молодежи, являющемся объектом данного исследования.

Одной из особенностей молодежного сленга является широкое использование сниженной лексики, которой и посвящена данная работа.

Без знания разговорно окрашенной лексики, по мнению В.Д.Девкина, при изучении иностранного языка обойтись невозможно. Эта лексика составляет достаточно весомую, совершенно неотъемлемую часть лексикона [Девкин 1994:
5]. Знакомство с разговорной лексикой нужно, чтобы понимать обиходную речь, чтобы овладеть важной частью лингвострановедения, чтобы уметь расшифровать подтекст, остроты, ассоциативный план высказываний.

Цель данного исследования – выявление функциональной нагрузки и источников пополнения сниженной лекскики немецкого языка в молодежном сленге.

Для достижения поставленной нами цели необходимо решить ряд задач:

. рассмотреть некоторые теоретические положения, касающиеся определения таких понятий, как «сниженная лексика», «сленг»,

«жаргон» в различных дефинициях, среди которых нет единства;

. внести свой вклад в решение проблемы лексикографического отражения сниженной лексики;

. выявить наиболее характерные черты языка молодежи;

. выявить функциональную нагрузку сниженных лексических единиц

. в языке молодежи, опираясь на контекст;

. выявить основные источники пополнения регистра сниженной лексики.

В данной работе нами были использованы такие исследовательские приёмы, как сплошная выборка фактического материала и построение его классификации. К методике работы относится, прежде всего, контекстуальный анализ, заключающийся в выявлении прагматического контекста, влияющего непосредственно на функциональную нагрузку сниженной лексики в устной речи.

Данная работа состоит из введения, двух глав и заключения.

В первой главе рассматриваются теоретические положения, касающиеся как особенностей регистра сниженной лексики в общем, так и характерных его особенностей в немецкоязычном молодежном сленге.

Во второй главе выявляется функциональная нагрузка сниженной лексики в языке молодежи путём анализа прагматических контекстов. Материалом исследования является роман «Орел и ангел», изданный молодой писательницей из ФРГ Юли Це в 2001 г., действие которого происходит в наши дни, и героями являются молодые люди в возрасте от 14 до 30 лет. Источники пополнения сниженной лексики выявляются на основе материала, полученного методом сплошной выборки из словаря молодежной лексики Германна Эманна и из немецко- русского словаря разговорной лексики В.Д. Девкина.

Завершается работа выводами, вытекающими из анализа фактического материала.

ГЛАВА 1. Особенности словаря молодежного социолекта

1.1. Стилистическое расслоение словарного состава языка; разговорная лексика

В современном языкознании принято различать три основных лексико- стилистических разряда: книжная лексика (научная, официально-деловая, газетно-публицистическая, поэтическая), стилистически нейтральная
(межстилевая) лексика и разговорная (собственно разговорная и просторечная) лексика [Попов, Валькова и др. 1978: 99]. В.Д. Девкин также выделяет три основных лексико-стилистических регистра: высокий, средний и низкий, и считает, что идея регистров (стилей) в их изофункциональности, в общности основного выражаемого ими содержания и в обязательности синонимии в широком смысле слова. По его мнению, регистровая окраска для значительного количества слов не привносит дополнительных содержательных характеристик: высокостильные брег, хлад, град денотативно равны берегу, холоду, городу, как и разговорные аскорбинка, редиска и х/б одинаковы по смыслу с аскорбиновой кислотой, редисом и хлопчатобумажной тканью. Нельзя сказать однако, что регистровые различия ограничиваются одним лишь параллелизмом.
Регистровая характеристика может быть одним различительным свойством или же одним из нескольких, действующих сложно и совокупно [Девкин 1994: 13].
Каждый лексико-стилистический регистр обслуживает свою коммуникативную сферу, для которой характерны (или же присущи лишь ей) некоторые специфические понятия. Но если научная терминология большей своей частью уникальна и не имеет параллелей с общеупотребительным словарным запасом, то разговорная лексика имеет в нем свои параллели, которые однако не сводятся лишь к дублированию литературной лексики.

Понимая под стилистической (регистровой) окраской «отстраненное отношение к объекту номинации через слово», В.Д. Девкин считает, что она является разрывом с буквализмом, с наивно простым индифферентным восприятием всего как оно есть, дистанцией, проявлением небезразличного отношения [Девкин 1994: 13]. Особая экпрессивность и яркая оценочность в отношении денотатов, характерная для разговорной лексики, объясняется преимущественно устной коммуникативной сферой ее употребления, широким тематическим диапазоном разговрной речи. В неофициальной обстановке с хорошо знакомыми людьми можно говорить на любую тему: о повседневных домашних делах, работе, политике, друзьях и знакомых, болезни близких, новом фильме и т.д. Языковые пристрастия говорящего, его склонность к шутке, игре со словами, гиперболизации или же занижению некоторых характеристик объекта обсуждения наиболее ярко проявляются в ситуации непринужденного непосредственного общения.

Неоднородность лексического состава разговорных текстов (в них можно встретить прежде всего слова, связанные с повседневной жизнью, бытом, так называемые бытовизмы: Lцffel ‘ложка’, Kochtopf ‘кастрюля’, Besen ‘веник’; слова, имеющие ярко выраженный сниженный оттенок: bleuen ‘мутузить’, einbringen ‘вкалывать/ выкладываться’, Flederwisch ‘живчик’; слова стилистически нейтральные, составляющие основной словарный фонд современного литературного языка: arbeiten ‘работать’, sich erholen
‘отдыхать’, jung ‘молодой’, jetzt ‘сейчас’, nie ‘никогда’; специальную терминологическую лексику и отдельные жаргонные вкрапления) приводит к возникновению ряда затруднений при попытке дать четкую дефиницию как понятию «разговорная/сниженная лексика», так и понятию «разговрность» вообще. Существуют следующие дефиниции данных понятий:

«Разговорность» – это традиционное, весьма условное и собирательное название того, что противопоставлено идеально правильному, непогрешимому образцово-показательному культурному стандарту. Отступление от этой эталонности может быть разной степени – минимальным (без нарушения литературности), среднесниженным, заметным (фамильярный слой) и значительным (грубая и вульгарная лексика) [Девкин 1994: 12].

Разговорная лексика понимается как самая близкая к нейтральной в противопоставленности фамильярной, сильно сниженной – такая интерпретация, по мнению В.Д. Девкина, является характерной для лексикографической практики.

Разговорно окрашенная лексика отличается от нейтральной своей некоторой сниженностью (оценочного, этического и эстетического порядка) и типична для неофициальной среды общения [Девкин 1994: 12].

Разговорная лексика – это весь лексический фонд обиходной речи

[Руофф 1981: 36].

Н.И. Гез, характеризую разговорный регистр, относит к нему как лексику нейтрального или общеупотребительного стиля, так и слова с эмоционально- экспрессивной окраской (ласкательные, бранные, иронические, шутливые и т.д.) [Гез 1974: 74].

Разговорная лексика – это лексика, употребляемая в обиходно-бытовом диалоге, свойственном устной речи [Попов, Валькова и др. 1978: 99].

Таким образом, среди всех, выделенных нами дефиниций разговорной лексики, при всем их многообразии и широте толкования термина, мы можем отметить несколько общих положений:

1) разговорная лексика противопоставлена литературному языку;

2) между лексическим составом литературного и разговорного языка существуют явления переходности и взаимопроникновения;

3) разговорная лексика функционирует в быту, в стихии свободного общения, вне официальных норм языка.

В реальной повседневной речевой коммуникации отражается дробная дифференциация социально-культурных групп населения, микрогрупп, разного рода социальных коллективов. Соответствено наблюдается пестрая мозаика манер, способов выражения мыслей, эмоций, тактик, стратегий диалогов, построения письменных и устных текстов, употребления слов. Во всем этом океане речи находят, в свою очередь, отражение специфические, «свои» узуальные нормы речевого поведения каждой из социально-культурных групп населения и микрогрупп. Очевидно при этом, что эти нормы зачастую резко расходятся (в силу расхождения с общепринятыми в данном обществе нормами речевого поведения) с нормами литературного языка. Так, известны своей
«оригинальностью» речевого поведения и общения армейский быт, лагерно- тюремный быт, гендерные микрогруппы (исключительно мужских или исключительные женских) производственных коллективов и так далее.

В связи с отмеченным социокультурным разнообразием повседневной речевой коммуникации важно для исследуемой проблемы обратить внимание вообще на характер процессов, происходящих в современном дискурсе. Широкая экспансия сниженной речевой стихии, наблюдаемая на постсоветстком пространстве, захлестнула и страны Западной Европы. Задача жесткой дифференциации сниженной лексики значительно осложняется в связи с усиливающейся размытостью границ и состава самой сниженной лексики в силу следующих причин:
1) неустойчивости, известной неопределенности зачастую негативно-оценочных коннотаций таких единиц в по существу новых для них контекстах употребления, в иной (тоже новой для них) функциональной сфере употребления (из устной неформальной сферы жаргона, городского просторечия и пр. они переходят в официальную сферу массовой коммуникации или публичного выступления);
2) быстрого, резкого расширения ситуаций общения, изменения характера речевых ситуаций (от межличностной к массовой коммуникации, к прямому переносу бытовых ситуаций в сферу официальности).

А также в связи с процессами детабуизации обсценной (инвективной) лексики, наблюдаемой в последние годы в печати, в электронных СМИ, на страницах художественной литературы. Эти процессы обусловлены обострением политической борьбы, усилением эмиграции большей частью маргинального слоя населения из стран Азии и Ближнего Востока в Западную Европу (в частности, в Германию), усилением объемов публикации эротической продукции
(изобразительной и вербальной), ослаблением действия вербальных фильтров в
Мировой Сети.

Наиболее яркое отражение данные тенденции находят в коммуникативной среде молодежи, т.е. в молодежном сленге. Ускорение темпа жизни (особенно с середины 20-го века) приводит к быстрому росту словарного запаса, ведь каждому новому понятию должно соответствовать как минимум одно слово.
Соответственно расширяется словарь сленга, так как именно молодое поколение, еще не связанное литературной нормой и реакционным влиянием традиции, первым воспринимает технические и социальные новшества и дает им разговорные наименования. Чаще всего путем переосмысления уже существующих слов при их заимствовании из «соседних» лексико-стилистических подуровней разговорной речи. Психологические особенности переходного возраста играют при этом немаловажную роль, поскольку здесь отдается предпочтение словам с наиболее яркой экспрессивной окраской. Неслучайно данная работа ставит своей задачей изучение процессов, проходящих в дискурсе сниженной лексики немецкого языка, именно через призму молодежного сленга как самой активной коммуникативно- языковой среды.

Таким образом, для нашего исследования важно рассмотреть общие характеристики молодежной коммуникации и выделить характерные ее особенности. Но в первую очередь необходимо разграничить понятия «сленг» и
«жаргон», которые в современной лингвистике трактуются зачастую как синонимы.

1.2. Понятия «сленг», «жаргон»

Своим появлением на свет жаргон обязан развитию цехового производства в средневековой Европе, когда перед цеховым коллективом, ввиду возрастающей конкуренции, возникла проблема защиты тех или иных производственных знаний, технологий. Это привело к возникновению особого кодированного языка мастеров – арго. Слово «арго» произошло от фр. “argot” – речь определенных, замкнутых групп, которая создается с целью языкового обособления. Это в основном специальная или своеобразно освоенная общеупотребительная лексика. В настоящее время слово «арго» устарело, и вместо него используется понятие «жаргон».

Являясь довольно подвижными слоями разговорной речи, жаргон и/или сленг включают в себя широко распространенную микросистему, имеющую эмоциональную окраску, своеобразный вокабуляр. Сам термин «жаргон» пришел к нам из французского языка, а «сленг» – из английского.
Во французской лингвистике термин «жаргон» зачастую толкуется как неправильный, искаженный или искусственно изобретенный язык, понятный только членам конкретной группировки.

Для англоязычного языкознания характерно разграничение понятий
«жаргон» и «сленг». В англоязычной лингвистике принято использовать термин
«сленг» для обозначения некодифицированного языка. В настоящее время в словарях встречается как минимум два основных толкования слова сленг. Во- первых, особая речь подгрупп или субкультур общества, и, во-вторых, лексика широкого употребления для неформального общения [Pocket Oxford Dictionary
March 1994].

В отечественной лингвистике толкование этих терминов еще более неоднозначно. Л.И. Антрушина, И.В. Арнольд, С.А. Кузнецова не дифференцируют жаргон и сленг как два разных явления в языке, толкуя их как речь социально и профессионально обусловленной группы, а также элемент речи, не совпадающий с нормой литературного языка [Антрушина 2002: 55-65;
Кузнецова 2000: 1208], потому что у него наличествуют все типы коннотаций: эмоциональная (в большинстве случаев ироническая, презрительная и соответственно оценочная), экспрессивная, оценочная и стилистическая. Таким образом сленг противопоставляется литературной норме
[Арнольд 2002: 162-163]. В.Н. Ярцева в своем определении сленга называет его совокупностью жаргонизмов, которые употребляются в социальных группах [Ярцева 1998: 151].

И.Р. Гальперин, наоборот, разграничивает эти понятия, указывая на то, что жаргон имеет социальную, а не местную принадлежность, представляет собой кодовую систему, которой соответствует определенное словарное значение. Сленгу же, в отличие от жаргона не нужна трактовка. Это не секретный код. Его с легкостью понимают те люди, которые говорят на данном языке-коде, но воспринимают употребление этих слов, как что-то не совсем обыденное или же как «извращение нормального языка». Жаргонизмы могут переходить из одной социальной группы в другую и со временем даже становиться нормой литературного языка. Выделяя специальные и общеупотребительные жаргоны (принадлежат ко всем социальным группам), он отмечает, что жаргон в свою очередь может стать сленгом, так как первый переходит из определенного круга в общеупотребительный, а следовательно меняет свою «таинственность и зашифрованность». Жаргонизмы отличаются ещё тем, что имеют свое строгое место в социуме, поэтому легко классифицируются по данному признаку [Galperin 1992: 104-116].

В своей работе мы будем придерживаться мнения И.Р. Гальперина и разграничивать понятия «жаргон» (язык-шифр социально/профессионально ограниченных групп) и «сленг» (язык неформального общения различных социальных/возрастных групп). Молодежная коммуникативная среда характеризуется использованием всех лексико-стилистических регистров, тяготея при этом к сниженной лексике, лишь незначительную часть которой составляет ученический/студентческий жаргон. Таким образом, рассматривая молодежный сленг, мы имеем возможность проследить все явления, характерные, как для самой молодежной коммуникативной среды, так и для устной коммуникативной среды в целом, выявить источники пополнения регистра и функциональную нагрузку отдельных стилистических кластеров. Несомненно важным является понимание причин употребления сленга как основного языка неформального общения.

1.3. Причины употребления сниженной лексики в языке молодежи

Total krass, wenn man von endgeilen Цtzis abstammt, die prompt zackig mit den Monnis rьberwendeln, weil sie direkt in der Kieskneipe abscheffeln.

H. Ehmann

Если рассматривать условно-профессиональные языки, то можно выделить следующий ряд причин их употребления членами коммуникативных групп: во- первых, люди хотят общаться друг с другом в присутствии чужих, оставаясь непонятыми, во-вторых, наличествует желание скрыть секреты своего ремесла и торговли, в-третьих, они испытывают необходимость в изоляции от враждебно настроенных сил (криминальные жаргоны). Еще одной немаловажной причиной можно назвать стремление к речевой выразительности. Сленг, являясь в большей мере социалектом нежели профессиональным языком, выполняет дифференцирующую (защитную, разграничивающую) функцию лишь в том случае, когда общающиеся используют именно жаргонную лексику, для которой данная функция является основополагающей. Относительно непонимания между поколениями интересно мнение Г. Эманна, приводящего следующий пример:
«Часто случается такое, что взрослые (родители, учителя или социальные педагоги) стараются примазаться к языку подростков, ошибочно полагая, что тем самым откроют для себя вход в «мир» молодых, или же надеясь добиться от последних тем самым большего уважения. Эта попытка почти всегда терпит крах, так как взрослые более не звучат аутентично и где только возможно ведут себя, как слоны в посудной лавке. Плюс ко всему, языковое подлизывание со стороны взрослых воспринимается подростками как внедрение в интимную сферу, в которой хотелось бы оставаться по возрастному признаку среди своих» [Ehmann 2001: 11].

Однако, по мнению профессора психологии Туринского университета Т. Дж.
Галлино, подростковый сленг меняется приблизительно каждые 5 лет. Вполне естественно, что людям, не общающимся с подростками постоянно, а лишь время от времени слышащим их диалоги на улицах и в транспорте, трудно уследить за развитием молодежной языковой моды. Кроме того, далеко не каждый человек знаком с закономерностями лингвистики даже на самом общем уровне. Видимо, это две основные причины, которые заставляют простого обывателя считать молодежный сленг более кодированным языком, чем он есть на самом деле
[Галлино 2003: 3].

Страницы: 1, 2, 3, 4


ИНТЕРЕСНОЕ



© 2009 Все права защищены.