Шпоры по введению в языкознание

мотивированы одним и тем же признаком белого цвета; русск. ценный и

сербскохорв. ценан мотивированы связью с ценой (сербскохорв. цена), но

значения у этих прилагательных почти противоположные—русское значит

'имеющий большую цену', а сербскохорватское—'дешевый, доступный по цене'.

Мотивировка слова бывает связана с его эмоциональными коннотациями. Это

проявляется в сознательном отталкивании от слов с «неприятной»

мотивировкой. Так были изгнаны из употребления прислуга и жалованье,

заменившись соответственно домашней работницей и заработной платой.

В процессе функционирования слова мотивировка имеет тенденцию

забываться, утрачиваться. В результате мотивированное слово постепенно

переходит в разряд немотивированных. Конкретные причины утраты мотивировки

разнообразны.

В одних случаях выходит из употребления то слово, от которого произведено

данное слово, либо утрачивается прямое значение. Так в русском языке

перестали употреблять слово коло 'круг, колесо' (оно было вытеснено

расширенными, суффиксальными формами того же слова, давшими современное

колесо), в результате немотивированны. ми стали кольцо (первоначально

уменьшительное образование от коло т. е. 'кружок, колесико', ср. сельцо,

словцо, письмецо и т. п.) и предлог около (собственно 'вокруг'). В

украинском языке глагол лаяти сохранил только значение 'ругать', которое

возникло как переносное, а теперь является немотивированным.

В других случаях предмет, обозначенный словом, изменяясь в процессе

исторического развития, теряет признак, по которому был назван. Так,

современные города не огораживают стенами, и хотя глагол городить

существует и по сей день в русском языке, связь между этим глаголом и

существительным город уже перестала осознаваться большинством носителей

языка. Равным образом теперь стреляют, не используя стрел, а современный

мешок не имеет ничего общего с мехом, хотя по происхождению это

уменьшительное образование от мех (ср. смешок, грешок и др.), в слове

чернила связь с черный еще достаточно очевидна, но мы о ней никогда не

вспоминаем, так как признак черного цвета перестал быть характерным для

чернил. Показательно, что в сочетаниях типа красные чернила нормально не

ощущается катахреза — употребление, противоречащее буквальному значению

слова.

Существуют и другие конкретные причины, способствующие утрате мотивировки

в тех или иных случаях. Однако важно подчеркнуть, что кроме всех

конкретных, частных причин есть и общая предпосылка, делающая возможной

утрату мотивировки слова. Это — избыточность, даже ненужность мотивировки с

того момента, когда слово становится привычным. Мотивировка необходима в

момент рождения слова (или в момент рождения переносного значения): без

мотивировки слово (или переносное значение), собственно, не может и

возникнуть. Но раз возникнув, новое слово (или новое значение слова)

начинает «жить своей жизнью»: повторяясь вновь и вновь в речевых актах, оно

становится более или менее общеизвестным в данном коллективе, запоминается,

к нему привыкают, на нем, на его структуре перестают останавливаться

мыслью. Мотивировка как бы «уходит в тень», почему и становятся возможными

красные чернила, розовое бельё и т. д. Мы вспоминаем о мотивировке лишь в

каких-то специальных, редких случаях. В подобном «замороженном состоянии»

она может сохраняться долго, но достаточно небольшого изменения в значении

производящего слова, и она забывается совсем Показательно, что самые

простые и самые важные слова языка принадлежат к немотивированным.

Естественно, что мотивировка утрачивается при заимствовании слов из

другого языка (кроме случаев, когда заимствуется и слово, мотивирующее

данное). Так, на почве древнегреческого языка слово atomos 'мельчайшая

частица вещества' было мотивировано (отрицательный префикс а- + корень

глагола temnO 'режу', т. е. 'неразрезаемое, неделимое'); в русском и других

языках, заимствовавших слово атом, оно с самого начала не имеет

мотивировки. Русск. студент восходит прямо к лат. studens (род. п.

studentis) — причастию действительного залога от глагола studeo 'стараюсь,

усердно занимаюсь, изучаю', а восходящее к тому же латинскому глаголу

русск. штудировать было заимствовано через немецкое посредство. Иное дело в

немецком, где Student и studieren связаны и по звучанию, или, например, в

английском с его student и study 'изучать, исследовать' и 'изучение,

исследование'. Однако слово революционер, хотя и является в русском языке

заимствованным, вполне четко мотивировано связью с тоже заимствованным, но

прочно вошедшим в язык словом революция.

Выяснением забытых, утраченных мотивировок и, таким образом,

исследованием происхождения соответствующих слов занимается специальная

отрасль лексикологии, а именно: этимология. Этимологией называют также и

каждую гипотезу о происхождении и первоначальной мотивировке того или иного

слова (в этом смысле термин этимология употребляют и во множественном

числе). Наконец, этимология — это само происхождение слова и его

(первоначальная) мотивировка (ср.: «Этимология такого-то слова не может

считаться выясненной»).

20. Устойчивые словосочетания и фразеологизмы.

В каждом языке широко употребляются устойчивые, тради ционно

повторяющиеся сочетания слов. Они противостоят переменным словосочетаниям,

свободно создаваемым в процессе речи.

Рассмотрим сперва примеры переменных сочетаний: новый стол, длинный стол,

отодвинуть стол, положить карандаш на стол-стол у окна. Конечно, эти

сочетания образованы по определенным правилам, по заданным заранее, до акта

речи, синтаксическим моделям (ср. согласование, использование падежных форм

и т. д.). Вместе с тем по конкретному лексическому составу, т. е. с точки

зрения употребления именно данных, а не каких-либо других слов, все эти

сочетания составлены совершенно свободно, в зависимости только от

выражаемой мысли и описываемой ситуации, от стремления говорящего выделить,

подчеркнуть те или иные моменты этой ситуации. Переменные словосочетания

следует рассматривать как речевые комбинации языковых знаков — слов.

. Приведем теперь примеры устойчивых сочетаний с тем же словом стол: -

письменный стол, обеденный стол, накрыть на стол, убрать со смола, сесть за

стол, сесть за один стол (т. е. 'начать переговоры'), {положить на стол (в

смысле 'представить в готовом виде' — о рукописях, книгах и т. п.), Карты

на стол! (т. е. 'раскройте ваши планы'). В устойчивых сочетаниях заранее,

т. е. до акта речи, задана не только общая грамматическая модель, но и

конкретный лексический состав всего сочетания. Оно не создается заново в

момент речи, применительно к данной мысли, не собирается «на ходу» из слов,

а уже существует, хранится в готовом, «собранном» виде в памяти носителей

языка и, подобно словам, извлекается из памяти, когда в нем возникает

потребность. Устойчивые сочетания иногда называют «языковыми клише» (или

«штампами»), они вставляются в нашу речь целиком. Устойчивые сочетания —

это не речевые комбинации знаков, а особые сложные знаки. Выше мы назвали

их «составными лексемами».

Условия, создающие устойчивость, традиционную воспроизводимость

словосочетания, могут быть разными.

Есть слова, обладающие очень узкой, избирательной сочетаемостью с другими

словами — вплоть до единичной сочетаемости. Так, закадычный нормально

сочетается только с друг, а заклятый — только с враг; ни зги с абсолютной

гарантией предсказывает либо не видать, либо не видно. В этих случаях

устойчивость сочетания создается самим фактом единичной сочетаемости одного

из компонентов.

Чаще, однако, причина устойчивости заключается в другом — в более или

менее отчетливом семантическом обособлении словосочетания, в том или ином

сдвиге значения. Устойчивые сочетания с подобным сдвигом (он ясно

обнаруживается при сравнении с теми же словами вне рамок данного сочетания)

называют фразеологизмами, а науку, их изучающую,— фразеологией.

В фразеологизмах, так называемых идиомах, наблюдается общий сдвиг

значения, затрагивающий все компоненты. Примерами могут служить выражения

сесть за один стол 'начать переговоры', Карты на стол!, белый уголь

'энергия рек, превращаемая (или способная быть превращенной) в

электроэнергию', как пить дать 'наверняка'. Здесь все компоненты

употреблены в сдвинутых, специфических, переносных значениях либо даже (в

последнем примере) вообще без какого-либо четкого значения, так что,

несмотря на свою морфологическую «отдельность», даже не могут по-настоящему

считаться словами. Целостное значение идиомы несводимо к сумме значений ее

компонентов. Вот эта несводимость целостного значения к сумме значений

частей и называется идиоматичностью.

Как фразеологизмы, так и идиомы могут быть мотивированными либо,

напротив, утратившими мотивировку. Все приведенные выше фразеологизмы

являются мотивированными с точки зрения данного состояния языка; примером

немотивированных фразеологизмов может служить выражение дело табак 'дело

обстоит плохо'. Мотивированные идиомы:

сесть за один стол, белый уголь, держать камень за пазухой, выносить сор из

избы. Значение идиомы в этих случаях все же потенциально выводимо из

структуры и состава идиомы — образ, лежащий в основе, более или менее ясен.

А вот примеры идиом, лишенных мотивировки в современном языке: очертя

голову, черта с два, куда ни шло, (кричать) во всю ивановскую.

Мотивированные идиомы и фразеологизмы иногда называют фразеологическими

единствами, а немотивированные (с точки зрения данного состояния языка) —

фразеологическими сращениями.

Для восстановления утраченной мотивировки фразеологизмов нужны

специальный этимологический анализ, разного рода исторические справки и т.

д. Так, очертя голову связано с суеверным представлением, будто, «очертив»

свою голову (т. е. обведя ее чертой), можно застраховать себя от

враждебного воздействия «нечистой силы» и после этого, уже ничего не

опасаясь, пускаться в любое рискованное дело; во всю ивановскую —

первоначально имелась в виду площадь перед Иваном Великим в московском

Кремле, на которой громким голосом объявлялись во всеуслышанье царские

указы. Мотивировка многих фразеологизмов остается невыясненной.

Разумеется, границы между рассмотренными типами не являются резкими.

Везде есть промежуточные, переходные случаи. В качестве особой группы можно

выделить такие фразеологизмы, в которых наблюдается и единичная

сочетаемость одного из компонентов (или уникальность грамматической формы),

и явственный смысловой сдвиг, например бить баклуши, точить лясы, турусы на

колесах, краеугольный камень, сложа (вместо обычного сложив) руки, притча

уо языцех 'предмет всеобщих разговоров, пересудов'. И здесь в одних случаях

мотивировка является ясной (например, в сложа руки), в других — затемненной

или вовсе утраченной.

С точки зрения их синтаксических функций среди устойчивых сочетаний

выделяются: 1) эквивалентные словам с возможными дальнейшими

подразделениями — эквивалентные глаголам (выносить сор из избы),

существительным (белый уголь), наречиям (очертя голову) и т. д. или, в иных

терминах, «функционирующие как сказуемое», «функционирующие как

обстоятельство» и т. д. и 2) используемые в качестве целых предложений

(Карты на стол! Черта едва! Дело табак). Ко второй рубрике примыкают

народные пословицы и поговорки, сентенции и афоризмы из литературных

произведений и т. д.

Фразеологизмы очень разнообразны и с точки зрения их принадлежности к

функциональным стилям. Многие из них являются разговорными, просторечными,

а некоторые — даже вульгарными (дать по шапке, вожжа под хвост попала,

лезть на рожон, валять дурака), другие, напротив, используются в книжных

стилях (прокрустово ложе, сизифов труд, кануть в лету, дамоклов меч).

Некоторые устойчивые сочетания совершенно лишены эмоциональной окраски

(например, сложные термины вроде удельный вес, мягкая посадка, меченые

атомы, черный ящик, народная этимология, части речи, дифференциальный

признак), но другие обладают большим «эмоциональным зарядом».

Говоря о фразеологизмах, часто отмечают их национальное своеобразие.

Бесспорно, в каждом языке среди них есть много специфических и по форме, и

по мотивировке, и по значению. Особенно ярко проявляется это своеобразие в

тех фразеологизмах, в которых отразились специфические черты народного быта

и конкретной истории народа. Ср. приведенное выше во всю ивановскую или:

Хлеб да соль!; Не красна изба углами, а красна пирогами; ездить в Тулу со

своим самоваром; язык до Киева доведет; шапка Мономаха; Вот тебе, бабушка,

ч Юрьев день/, потёмкинские деревни; многие «крылатые фразы» из

произведений национальной литературы, например: Минуй нас пуще вех печалей

и барский гнев, и барская любовь! (Грибоедов); Есть ещё порох в

пороховницах! (Гоголь).

Вместе с тем и к фразеологизмам, в которых ярко проявляется национальная

специфика, порой можно подобрать близкие по значению (хотя иначе

построенные и иначе мотивированные) параллели среди фразеологизмов другого

языка. Так, нашему ездить в Тулу со своим самоваром по смыслу вполне

соответствует в английском to carry coals to Newcastle — букв. 'возить

уголь в Ньюкасл' (один из Центров добычи угля в Англии).

Наряду с этим существует немало «межнациональных» фразеологизмов,

вошедших во многие языки в результате взаимодействия между культурами.

Таковы, в частности, многочисленные «крылатые слова», восходящие к тексту

Библии (так называемые библеизмы), например вавилонское столпотворение,

блудный сын, умывать руки, копать другому яму, суета сует, камень

преткновения, глас вопиющего в пустыне, колосс на глиняных ногах, невзирая

на лица, книга за семью печатями; Нет (или Несть) пророка в своем

отечестве; Не сотвори себе кумира; цитаты из произведений мировой

литературы, например подливать масла в огонь (Гораций); Аппетит приходит во

время еды (Рабле); Порвалась связь времен (Шекспир); «крылатые фразы»

выдающихся исторических личностей, например Пришел, увидел, победил (Юлий

Цезарь).

21. Лексикография.

Лексикография изучает теорию и практику составления словарей.

Составляемые лексикографами словари чрезвычайно разнообразны по своему

назначению, объему, по характеру и способам подачи включаемого материала.

Прежде всего нужно различать словари лингвистические и нелингвистические.

Первые собирают и описывают под тем или иным углом зрения лексические

единицы языка (слова и фразеологизмы). В нелингвистических словарях

лексические единицы (в частности, термины, однословные и составные, и

собственные имена) служат лишь отправной точкой для сообщения тех или иных

сведений о предметах и явлениях внеязыковой действительности. Встречаются и

промежуточные разновидности словарей. Кроме того, всякий словарь с точки

зрения охватываемого им материала может быть либо общим (например,

БСЭ—Большая Советская Энциклопедия), либо специальным (та или иная

отраслевая энциклопедия — медицинская, философская и т. д.).

Важными понятиями лингвистической лексикографии являются словарная

статья, заголовочное слово и словник. Словарная статья — это абзац или

несколько абзацев словаря, дающих информацию, относящуюся к одной

лексической единице (иногда к нескольким взаимосвязанным единицам). Статья

начинается заголовочным словом (иногда сочетанием), обычно выделенным

особым шрифтом. Совокупность всех слов, рассматриваемых в словаре,

называется словником этого словаря.

Рассмотрим подробнее лингвистические словари. Толковый словарь дает

толкование значений слов (и устойчивых сочетаний) какого-либо языка

средствами этого ^е

языка. Толкование дается с помощью логического определения концептуального

значения {накалиться 'нагреться до очень высокой температуры', рекордсмен

'спортсмен, установивший рекорд'), посредством подбора синонимов

(назойливый 'надоедливый, навязчивый') или в форме указания на

грамматическое отношение к другому слову (прикрывание 'действие по значению

глаголов прикрывать и прикрываться'). В некоторых толковых словарях

значения слов раскрываются иногда с помощью рисунков. Эмоциональные,

экспрессивные и стилистические коннотации указываются посредством

специальных помет (неодобр., презр., шутл., ирон., книжн., разг. и т. п.).

Отдельные значения иллюстрируются примерами — типичными сочетаниями, в

которых участвует данное слово (утюг накалился, атмосфера накалилась — где

глагол выступает уже в переносном значении 'стала напряженной'), или же

литературными цитатами. Обычно толковые словари дают также грамматическую

характеристику, указывая с помощью специальных помет на часть речи,

грамматический род существительного, вид глагола и т. д. и приводя в нужных

случаях кроме словарной и некоторые другие формы данного слова. В той или

иной мере указывается и произношение слова (например, в русских толковых

словарях ударение).

Обычно толковые словари являются словарями современного литературного

языка и носят нормативный характер.

Толковым словарям противостоят переводные, чаще всего двуязычные

(скажем, русско-английский и англо-русский), а иногда многоязычные. В них

вместо толкования значений на том же языке даются переводы этих значений на

другой язык (накалиться — become heated, назойливый — importunate,

troublesom).

К общим словарям мы отнесем и те, которые рассматривают (в принципе) все

пласты лексики, но под каким-либо специфическим углом зрения.

Таковы, например, частотные словари. Их задача — показать степень

употребительности слов в речи (что практически значит — частоту их

использования в некотором массиве текстов).

Далее отметим грамматические словари, дающие подробную грамматическую

характеристику слова; словообразовательные (деривационные), указывающие

членение слов на составляющие их элементы; словари сочетаемости, приводящие

типичные контексты слова.

Этимологические словари содержат сведения о происхождении и

первоначальной мотивировке слов. В этих словарях обычно приводятся

соответствия данного слова в родственных языках, излагаются гипотезы

ученых, касающиеся его этимологии.

Особую группу составляют различные исторические словари. В некоторых из

них ставится цель — проследить эволюцию каждого слова и его отдельных

значений на протяжении письменно засвидетельствованной истории

соответствующего языка. К другой разновидности относятся словари прошлых

периодов истории языка. Словарь языка писателя (тем более произведения)

стремится быть исчерпывающим: он обязательно включает все слова,

употребленные в сохранившемся тексте или текстах писателя, а нередко

указывает и все встретившиеся формы этих слов; при этом не толь-до

иллюстрируются цитатами все выделенные значения и оттенки значений, но и

даются «адреса» всех случаев их употребления (том, страница, строка).

К общим словарям отнесем и полные диалектные словари, т. е. такие,

которые в принципе охватывают всю лексику, бытующую в диалектной речи на

территории одного говора (или группы говоров), как специфическую для

данного диалекта, так и совпадающую с лексикой общенародного языка.

Наконец, упомянем орфографические и орфоэпические словари, преследующие

чисто практические цели.

Среди специальных лингвистических словарей интересны различные

фразеологические словари (они бывают переводными и одноязычными), словари

«крылатых слов» и словари народных пословиц и поговорок.

Из других специальных лингвистических словарей отметим словари синонимов

— одноязычные и переводные, словари антонимов, омонимов, словари так

называемых «ложных друзей переводчика», т. е. слов, близких в каких-либо

двух языках по звучанию и написанию, но расходящихся по значению (так, в

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11