Учебник по международным отношениям

гражданского и военного управления в военное и в мирное время, солидарность

граждан перед лицом испытаний благополучием или несчастьем). Лишь второй из

этих элементов, по его мнению, может быть назван силой. При этом Р. Арон

подвергает критике различные варианты структуры государственной мощи,

представленные в работах сторонников американской школы политического

реализма (например таких, как Г. Морген-тау, Н. Спайкмен, Р. Штеймец). Он

отмечает, что их взгляды на структуру государственной мощи носят

произвольный характер, не учитывают происходящих в ней с течением времени

изменений, не отвечают условиям полноты. Но главный недостаток указанных

взглядов состоит, по его мнению, в том, что они представляют мощь как

измеримое явление, которое можно «взвесить на весах». Если бы это было так,

подчеркивает Р. Арон, то любая война стала бы невозможной, т.к. ее

результат был бы всем известен заранее. Можно измерить силу государства,

которая представляет собой его мускулы и вес. Но как мускулы и вес борца

ничего не значат без его нервного импульса, решительности,

изобретательности, так и сила государства ничего не значит без его мощи. О

мощи того или иного государства можно судить лишь весьма условно, через

ссылку на его силы, которые, в отличие от мощи, поддаются оценке (правда,

только приблизительной). Го-

203

сударство, слабое с точки зрения наличных сил, может успешно противостоять

гораздо более сильному противнику: так вьетнамцы в отсутствие таких

элементов силы, как развитая промышленность, необходимое количество

различных видов вооружений и т.п., нашли такие методы ведения войны,

которые не позволили американцам добиться победы над ними.

Несмотря на то, что ему не удалось это полностью, заслугой Р. Арона

явилось стремление преодолеть недостатки атрибутивного понимания силы. При

этом он не останавливается и на би-хевиоральном понимании, связывающем ее с

целями и поведением государств на международной арене. Р. Арон идет дальше,

пытаясь обосновать содержание мощи как человеческого (социального)

отношения. Можно сказать, что в определенной мере он сумел предвосхитить

некоторые аспекты более позднего — структуралистского подхода к пониманию

силы.

Основы этого подхода были заложены уже сторонниками теории

взаимозависимости, получившими широкое распространение в 70-е годы1. Р.

Коохейн, Дж. Най и другие представители этой теории предприняли попытку

поставить силу в зависимость от характера и природы широкого комплекса

связей и взаимодействий между государствами. Теоретики взаимозависимости

обратили внимание на перераспределение силы во взаимодействии международных

акторов, на перемещение основного соперничества между ними из военной сферы

в сферы экономики, финансов и т.п. и на увеличение в этой связи

возможностей малых государств и частных субъектов международных отношений

(см.: 11). При этом подчеркивается различие степеней уязвимости одного и

того же государства в различных функциональных сферах (подсистемах)

международных отношений. В каждой из таких сфер (например, военная

безопасность, энергетика, финансовые трансферты, технология, сырье, морские

ресурсы и т.п.) устанавливаются свои «правила игры», своя особая иерархия.

Государство, сильное в какой-либо одной или даже нескольких из этих сфер

(например, военной, демографической, геополитической), может оказаться

слабым в других (экономика, энергетика, торговля). Поэтому оценка

действительной силы предполагает учет не только его преимуществ, но и сфер

его уязвимости.

' Следует иметь в виду и то, что уже в 1945 г. американский исследователь

А. Хиршман в работе «National Power and the Structure of the Foreign Trade»

привлек внимание к взаимосвязи, существующей между влиянием государства на

мировой арене и структурой его внешней торговли, подчеркивая вытекающие из

этого возможности формирования новых форм зависимости (цит по: 2, р. 149).

204

Так, например, было установлено, что существует корреляция между

структурой внешней торговли того или иного государства и его влиянием на

мировой арене. В этом отношении показателен пример американо-японских

отношений, свидетельствующий о том, что в современных условиях

межгосударственного соперничества на смену территориальным завоеваниям

приходит дающее гораздо больше преимуществ завоевание рынков. За период с

1958 по 1989 гг. рост японского внешнеторгового экспорта составил 167%, что

выглядит весьма впечатляюще по сравнению с 7% роста, которых добились в

этой области за тот же период США. Важно, однако, то, что более 30%

внешнеторговых операций Японии по-прежнему выпадает на долю США, что делает

ее в двусторонних отношениях более уязвимой, чем ее американский партнер

(16).

Таким образом, крупный вклад школы взаимозависимости состоит в том, что

она показывает несостоятельность сведения феномена силы к ее военному

компоненту, привлекает внимание к его вытеснению другими элементами данного

феномена, и прежде всего такими, которые относятся к сфере экономики,

финансов, новых технологий и культуры. Вместе с тем следует признать, что

некоторые выводы и положения указанной школы оказались явно

преждевременными. Это касается прежде всего вывода об отмирании роли

военной силы в отстаивании международными акторами своих интересов,

стремления представить ее не отвечающей реалиям XX века, и, соответственно,

принижения методологического значения категории «сила» для анализа

международных отношений. Ошибочность подобных позиций стала очевидной уже в

80-е годы в свете резко обострившейся международной обстановки. Последующие

события — развал СССР и мировой социалистической системы, вооруженный

конфликт 1991 года в зоне Персидского залива, как и вооруженные конфликты

на территории бывшего Советского Союза — показывают, что отказываться от

понятия силы в изучении межгосударственных взаимодействий и, следовательно,

от традиций политического реализма пока не приходится. Другое дело, что эти

традиции должны быть переосмыслены с учетом новых реалий и достижений

других теоретических направлений, освобождены от односторонностей и

абсолютизаций. Попытка такого переосмысления и была предпринята

сторонниками структуралистского понимания силы.

В соответствии с таким пониманием, в настоящее время наиболее мощным

средством достижения международными акторами своих целей становится

«структурная сила» — способность обеспечить удовлетворение четырех

социальных потребностей,

205

которые лежат в основе современной экономики: безопасность (в том числе и

оборонительная мощь), знание, производство и финансы. Структурная сила

изменяет рамки мировой экономики, в которых взаимодействуют друг с другом

современные акторы международных отношений. Она зависит не столько от

межгосударственных отношений, сколько от системы, элементами которой

являются различные типы потребления, способы поведения, образы жизни. Эта

система не зависит от территориального деления мира. Власть над идеями,

кредитами, технологиями и т.п. не нуждается в территориальных границах. Она

распространяется через таких агентов, как банки, предприятия, средства

массовой информации и т.п. Границы, которые прежде служили гарантией

безопасности, защищали национальную валюту и национальную экономику, стали

теперь проницаемыми. Структурная сила влияет на предмет, содержание и исход

тех или иных международных переговоров, определяет правила игры в той или

иной области международных отношений. Кроме того, что особенно важно, она

используется ее обладателями для непосредственного воздействия на

конкретных индивидов: производителей, потребителей, инвесторов, банкиров,

клиентов банков, руководящих кадров, журналистов, преподавателей и т.д. Тем

самым, считает С. Стренж, происходит формирование огромной внетерритори-

альной транснациональной империи со столицей в Вашингтоне. В указанных

основных измерениях глобальной политической экономии, считает она, США

располагают более значительными средствами влияния, чем кто-либо еще.

Увеличивая их притягательную власть, это влияние усиливается еще и тем

обстоятельством, что США способны использовать все четыре измерения

одновременно (17).

Рассматривая концепцию структурной силы, французские социологи

международных отношений Б. Бади и М.-К. Смуц особо выделяют в ее составе

такой элемент, как технология. Технологическая мощь, подчеркивают они,

является не просто продолжением экономической и торговой силы (или мощи),

но играет и самостоятельную роль в системе средств международных акторов.

Она лежит в основе трех решающих для международной деятельности феноменов:

автономии решения актора в военной сфере, его политического влияния, а

также культурной притягательности (см.: 16, р. 155).

* * *

Завершая рассмотрение категорий целей и средств международных акторов,

следует отметить, что, как и любые другие науч-

206

[pic]

ные понятия, они носят исторический характер: их содержание развивается,

наполняясь под влиянием изменений в объективной реальности и обогащения

теоретической базы науки новым содержанием. Вместе с тем в них имеются и

определенные устойчивые элементы, сохраняющие свое значение до тех пор,

пока сохраняется деление мира на государственно-территориальные

политические единицы. Эта устойчивость касается как совокупности основных

целей и средств, так и их традиционных компонентов (например, для силы —

это военный компонент, для переговоров — это торг, подкрепленный наличными

ресурсами). Однако новые явления в международных отношениях, во-первых,

трансформируют иерархию и характер взаимодействия между этими традиционными

компонентами, а во-вторых, добавляют к ним новые компоненты (так, к

традиционным компонентам национального интереса, как цели международного

актора, сегодня добавляются экологическая безопасность, требования,

связанные с удовлетворением основных прав и свобод человека; в содержании

силы на передний план все более заметно выдвигаются характеристики,

связанные с экономическим развитием и внутриполитической стабильностью, и

т.п.). Картина еще больше усложняется ввиду «узурпирования» традиционных

средств нетрадиционными международными акторами (например, международной

мафией) и появления нетрадиционных средств в арсенале традиционных акторов

(новые средства коммуникации и массовой информации, используемые в

межгосударственном соперничестве). Поэтому при осмыслении того или иного

международного события или процесса необходимо стремиться к учету всей

совокупности влияющих на него обстоятельств и одновременно принимать во

внимание относительность, несовершенство концептуальных орудий его анализа,

избегая «окончательных», «одномерных» выводов, пытаясь выстроить несколько

вариантов его причин и возможных путей дальнейшей эволюции. Некоторыми

ориентирами подобного анализа могут выступать принципы и нормы

международных отношений.

ПРИМЕЧАНИЯ

1. Demennic J.-f. Esquisse de problematique pour une sociologie des

relations intemationales. — Grenoble. 1977, p. 2.

2. Merle M. Sociologie des relations intemationales. — Paris, 1974.

3. Поздняков Э.А. Системный подход и международные отношения. - M., 1976.

4. Маркс К., Энгельс Ф. Сочинения. Изд. 2-е, т. 12, с. 718.

207

5. См.: Цыганков А.П. Ганс Моргентау: взгляд на внешнюю политику //

Власть и демократия. Зарубежные ученые о политической науке. — М., 1992, с.

164.

6. Агоп R. Paix et Guerre entre les nations. — Paris, 1984, p. 82—87.

7. Duroselk J.-B. Tout empire p____________________________________

б)_

в)_

293

V. Назовите основные положения неомарксизма:

^_

б)_

в)_

VI. Назовите основные положения модернизма:

а)_

6L

294

2. Международные отношения как особый род общественных отношений

I. Вопросы «Истина—ложь» (указать верные и неверные положения):

1) Согласно Р. Арону, МО - это «предгражданское» или «естественное

состояние» общества (в гоббсовском понимании —

как «война всех против всех»).

2) Дж. Розенау считает, что символическими субъектами MU

выступают дипломат и солдат.

3) МО детерминируют внутреннюю политику их участников.

4) Г. Моргентау сравнивал МО со спортом.

5) Уровни МО выделяют на основе классовых и цивилизаци-

онных критериев.

6) Внешняя политика государства является продолжением его

внутренней политики.

7) В соответствии с критерием локализации, МО определяются как

совокупность соглашений или потоков, пересекающих границы государств (или

имеющих возможность такого пересечения).

8) Л. Гумплович утверждал, что внутреннее развитие государства и его

история целиком определяются внешними силами и имеют служебную роль по

отношению к ним.

9) Не существует какого-либо аспекта внутриобщественных отношений,

который не был бы так или иначе связан с МО.

10) С точки зрения Дж. Розенау, результатом изменении в МО является

образование международного континуума, символически олицетворяемого такими

фигурами, как турист и террорист.

II. Многовариантный выбор

1) МО — это (верное подчеркнуть):

а) Совокупность экономических, политических, идеологических, правовых,

дипломатических и др. связей и отношений между государствами и их

союзами, между основными классами, социальными, экономическими,

политическими силами, организациями и общественными движениями,

действующими на международной арене, — т.е. между народами в самом

широком смысле слова;

295

б) Особый род общественных отношений, выходящих за рамки

внутриобщественных взаимодействий и территориальных границ;

в) Отношения между государствами и межгосударственными организациями,

между партиями, компаниями, частными лицами различных государств;

г) Совокупность интеграционных связей, формирующих мировое сообщество.

2) Основные критерии МО базируются на (верное подчеркнуть):

а) Специфике участников МО;

б) Особой природе МО;

в) Социализации МО;

г) Взаимодействии между государствами;

д) «Естественном состоянии»;

е) Плюрализме суверенитетов;

ж) «Локализации»;

з) Отсутствии центральной власти.

3) Три основных трактовки взаимовлияния МО и внутриобщественных

отношений:

а) Приоритет МО над внутриобщественными; внешняя политика — продолжение

внутренней; вторичный характер МО.

б) Взаимопроникновение внутриобщественных и МО; факторный подход;

приоритет внутриобщественных отношений.

в) Приоритет МО над внутриобщественными; взаимозависимость; тьер-

мондизм.

г) Приоритет МО над внутриобщественными; вторичный характер МО;

взаимопроникновение МО и внутриобщественных отношений.

296

3. Методы и законы Международных отношений

I. Вопросы «Истина—ложь» (указать верные и неверные положения)

1) Наука о международных отношениях имеет свой собственный, присущий

только ей метод исследования.

2) Правильные представления о характере и методах деятельности участников

международных отношений (МО) гарантируют желаемые результаты во внешней

политике.

3) Универсальным методом изучения МО является системный

подход.

4) Одна из главных тенденций (закономерностей) МО — их глобализация (рост

взаимозависимости).

5) Системный подход есть способ теоретического упрощения

объекта науки.

6) Прогнозирование МО невозможно, ибо в этой сфере общественных отношений

нет каких-либо устойчивых законов.

7) Одной из главных тенденций эволюции МО является их фрагментация, рост

своеобразия, специфики национально-государственных образований.

8) Особенность системного подхода в том, что он дает возможность выявить

общность исследуемых явлений и законов их

развития.

9) Контент-анализ — неотъемлемая часть системного подхода

к изучению МО.

10) Ведущей тенденцией МО является их гуманизация.

11) Ведущей тенденцией МО является их формализация.

12) Ведущей тенденцией МО является их институализация.

13) Полное знание о характере МО может быть гарантировано только знанием

законов их развития.

II. Многовариантный выбор

1) Основные методы анализа (А) и объяснения (О) в МО (расставить):

а)Наблюдение;

б) Эксперимент;

в) Контент-анализ;

г) Моделирование;

д) Сравнение;

297

е) Прогнозирование;

ж) Другое (что именно):

(А-

(0-

2) В рамках прогностических методов изучения МО:

а) Используются общенаучные методы и конкретные методики;

б) Используются факторный и сравнительный анализ;

в) Существуют динамический и статический аспекты;

г) Исследуются потенциал, государств и их моральные факторы;

д) Составляются сценарии возможного развития ситуации;

е) Используется дельфийский метод.

III. Назовите основные подходы к изучению ППР:

298

4. Международная система

(Отметить верное в следующих утверждениях)

1. Основными элементами международных систем являются:

а) государства;

б) международные акторы;

в) географические регионы;

г) сферы общественных отношений.

2. Структура международной системы определяется:

а) характером межгосударственных взаимодействий;

б) международной иерархией;

в) совокупностью международных акторов;

г) уровнем международного сотрудничества;

д) конфигурацией соотношения сил;

е) распределением власти в международных отношениях;

ж) уровнем однородности политических режимов государств;

з) другим (указать, чем именно)__________________

3. С позиций политического реализма выделяют следующие типы международных

систем:

а) биполярная;

б) гомогенная;

в) мультиполярная;

г) равновесная;

д) иерархическая;

е) стабильная (или нестабильная);

ж) имперская;

з) универсальная (и региональные).

4. Современная система международных отношений характеризуется:

1) В структурном отношении:

а) биполярностью;

б) многополярностью;

в) однополюсностью;

г) универсальностью;

д) равновесностью.

299

2) С точки зрения эволюции:

а) увеличением числа акторов;

б) ростом количества подсистем;

в) большей степенью организованности;

г) возросшим числом обменов и контактов между акторами.

3) С точки зрения среды:

а) отсутствием внешней среды для глобальной международной системы;

б) существованием глобальной международной системы лишь в качестве

внешней среды для международных подсистем;

в) многообразием природного окружения в качестве внешней среды глобальной

международной системы.

300

5. Среда системы международных отношений

I. Вопросы «истина—ложь»:

1) Среда международной системы — это то, что ее окружает.

2) Среда — это совокупность внешних воздействий на международную систему.

3) Среда — это совокупность факторов, определяющих изменения в

международной системе.

4) Международная среда — это совокупность воздействий, происхождение

которых связано с существованием человека и общественных отношений.

5) Международная среда — это многообразие природного окружения,

географических особенностей, распределения естественных ресурсов,

существующих естественных границ и т.п.

6) Международная среда — это совокупность социальных и внесоциальных

факторов, воздействующих на международную систему и навязывающих ей

определенные принуждения и ограничения.

II. Многовариантный выбор

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24